Я его возненавидела с первой минуты. Максим Владимирович Лозовский — все определения, которыми я его хотела наградить, были нецензурными. Как он ко мне обращался:
— Мария Всеволодовна, вы опять забыли мне принести недельный отчет. Вам следует меньше болтаться по этажам.
— Ненавижу. Подонок. — В голове появляется его брезгливая мина на таком мужественном лице, ежик густых каштановых волос. И я вдруг представляю, как он меня целует, не спеша вбирая мои губы своими, проникая твердым языком в рот, также не спеша поглаживая своим языком мой. Соски предательски напрягаются.
— Черт, черт, ты, Маруся, забываешься. — ругаю себя.
— Мария Всеволодовна, вы опять витаете в облаках. Прошу Вас, напечатайте доклад, он мне понадобится после обеда.
С остервенением печатаю несчастный доклад, на что получаю новое замечание:
— Мария Всеволодовна, вы бы попросили новую клавиатуру, лучше силиконовую, иначе ваши удары по клавишам сбивают с мысли.
Блин Срываюсь с места и бегу в туалет. Остужаю руки и лицо холодной водой и поднимаю глаза к зеркалу. Представляю, как его язык слизывает с моего лица капли воды, следуя за очередной каплей, спускается к вырезу блузки.
— Кошмар, с этим надо бороться кардинально. Сегодня же пойду в бар, надеюсь, мой последний партнер по сексуальным утехам там. — очнувшись, намечаю программу действий на вечер.
Возвращаюсь в офис.
— Слава богу, Макса нет. Допечатывая доклад, отношу к нему на стол, а оставшееся до обеда время пытаюсь разобраться, что происходит в моей голове.
В обед с девчонками пошли в кафе, где подруги вовсю отрывались, сплетничая о Максе. Припоминали его подруг, восхищались его телом, Аленка сказала, что знает тренажерку, где он занимается и стала всех подбивать туда сходить позаниматься.
Я уже кипела от этого трепа, который раздражал, тем более о ком — о моей головной боли во сне и наяву.
После обеда Макс не появился, хотя доклада не было на столе. Доделав работу, в 5 пошла домой, уже темнело. Проходя мимо ресторана «Подворье», опять увидела его, возле машины, он был с девушкой, которую в этот момент целовал, взяв ее лицо в обе руки. Он заметил меня, не прекращая поцелуя, проводил взглядом. Я же заторопилась домой.
— Быстро переодеваюсь и в бар, иначе Что иначе, я так и не придумала.
Через полчаса я уже была в баре, сидела возле барной стойки и пила мартини.
— Привет, Маш, — узнала я голос Стаса и руки, обнявшие меня. Через час мы уже шли ко мне домой. Я начала его целовать уже в подъезде, на последних ступеньках перед квартирой я расстегнула его джинсы, пытаясь достать его член.
— Маша, мы уже около квартиры, зачем твоя личная жизнь соседям. — уговаривал меня Стас.
В квартире я судорожно снимала его одежду, не открывая глаз. Сдирала футболку, соскребала его джинсы. Стас заразился моим нетерпением и тоже раздевал меня. По пути к спальне избавились от всей одежды и упали на кровать. Я по-прежнему не открывала глаз. Провожу по его каштановым волосам рукой. Почему каштановым, — возмущается мозг, — Стас блондин. Но его никто не слышит. Жадно целую лицо, вбираю его губы. Его руки на моей груди, пальцы играют с соском, который уже воинственно стоит, сообщая миру о моем возбужденном состоянии. Я целую его тело, опускаясь к главному блюду. Нежно целую, по движению определяя, что он приветствует меня. Облизываю и беру в рот, пытаясь заглотить глубже.
— Маша, притормози, а то я сейчас кончу, — слышу голос Стаса, — Стаса?
— Дура, а кого же. — ругаю я себя. Мозг предательски язвит — совсем чокнулась на Максиме Владимировиче. Но его голос тонет в моей похоти и я сажусь на член. Глаза у меня по-прежнему закрыты. Я двигаюсь на нем, сжимая мышцы влагалища на выходе. Наклонившись к телу, играю языком с сосками мужчины. Я чувствую его возбуждение, которое подхлестывает мое желание и я кончаю. Не выходя из меня, он переворачивает меня на спину, вставая на колени передо мной и яростно долбит мою снова жаждущую щелку. Потом мы кончаем с ним вместе и я вырубаюсь.
Проснулась я от ощущения за спиной мужского тела, часть которого уже проснулась и давила на мою попку. Мучительно вспоминаю вчерашний вечер, вспомнив бар, подскакиваю на кровати.
— Так и есть, Стас.
— Вставай, ты проспал, я опаздываю.
Он потянул меня к себе.