— Юлечка, можно тебя на минутку? Быстрее, быстрее.
Девушка аж подскочила от громкой фразы, почти окрика, и подбежала к его столу, обутая одной ногой в сапог, другой в туфельку.
— Что случилось, Дмитрий Николаевич?
— Юленька, можно я тебя поцелую?
— Ой, вы меня так напугали, я подумала, что что-то случилось. А опять это вы со своими шуточками.
— Юлечка, шуточки, конечно, не самое главное в мужчине, но ты сама не даешь показать себя со всех сторон.
— Я домой собираюсь.
— Ни за что! У меня сейчас жена придет!
Юлечка махнула рукой. Дмитрий встал со стула и прошел в соседнюю комнату, где сидел Евгений.
— Все в порядке, что пить будем?
— О, сразу бы так.
— Может коньячек? Внизу с утра был, в киоск неохота бежать.
— Давай. А закусь? Один хрен до магазина идти придется.
— Да ладно, в холодильнике с обеда еще что-то осталось, да в магазинчике какой-нибудь гадости купим. Холодно, ты что. Я на улицу не пойду.
— Хорошо, уговорил. Деньги есть?
— Хватит, потом отдашь.
Смотавшись на первый этаж, где располагался небольшой магазинчик — тот же ларек, только в здании, Димка успел по дороге обнять и ущипнуть Юлечку, отправившуюся домой. Внизу он купил последнюю бутылку «Праздничного», несочетав-шуюся с ним китайскую лапшу и плитку шоколада для Юлечки, чтобы не обижалась. А потом: девочка она ничего, может когда и… Но поцеловать себя в щечку она не позволила, за что он шлепнул ее на прощание по кругленькой попочке. Пустячок, а приятно.
— До завтра. Приходи, если соскучишься.
Шурик, на удивление, не опоздал и прибыл без пяти шесть. Всех задержал Женька, дописывая какой-то проект. Пока он трудился, Димка распе-чатал «полянку» на принтере и увеличил ее до А3 формата на ксероксе. Оставалось только накрыть на стол в конференц-зале, расставить стулья, вклю-чить телевизор. Совсем было усевшись и наблюдая, как Шурик открывает ножом коньяк, он спохва-тился, ударил себя ладонью по лбу и сходил за колодой.
Тут, как раз появился Евгений.
— Ну, я думал у вас уже все готово.
— Сейчас, разбежался, какой скорый нашелся.
Дмитрий быстро перебирал карты, отбрасывая мелочь до семерок.
Наконец, все было готово, коньяк разлит по рюмкам, карты розданы «до туза», который выпал Женьке. Сели, Шурик подвинул листок и вписал имена.
— Что пишем?