— А, это для удобства…ну, когда человечек стоит в известной позе…ну, раком…ему сзади вставляешь и, как букашку, поддеваешь и он соскочить не может…Да, чуть не забыла…все бы это в такую удобную сумочку уложить…на молниях…стильную.
Толик представил Римму со всем этим инвентарем и ему стало, даже, немного дурно.
Забористое будет зрелище. Слабонервным и беременным вход воспрещен!
— Да-к, ты, что…Римма…сама хочешь их…того!?
— Анатолий…Мой ГОСПОДИН!…Ну, мне тоже хочется!…Да, и для дрессировки будет полезно!…Не все же чулочком…
— Баба…бабу!?
— Ну, почему же только девочек…наверняка в школе найду тся и красивенькие мальчики…
Вид у Толика, наверное, был очень забавный, и Римма Николаевна политкорректно потупила глазки.
…Ну, смотрите…смотрите… Анатолий Рыжиков на творений своих шаловливых мыслей и рук…Любуйтесь!…Выпустил джина из бутылки…Старик Хоттабыч какой-то в юбке…
Тут Толик ошибался. Юбок, Римма Николаевна, похоже, совсем не носила.
Чувствуя, что Толик продолжает ее внимательно рассматривать, как будто впервые видит, Римма Николаевна осмелилась вновь посмотреть на него. Зрачки ее резко расширились. В них Толик увидел бездну. И ему жутко, до неимоверной ломоты в яйцах, захотелось ее.
— Мишка…ты…это…постой там, снаружи…чтоб никто не вошел – медленно, не сводя глаз с Риммы, сказал Толик.
Мишка уже давно понял к чему идет дело. Понятливо усмехнулся, коротко кивнул головой и пошел на выход. Уже приоткрыв дверь, он оглянулся, набрался смелости и ляпнул: “Ну, Вы…там не слишком долго…не как вчера”. Но его никто не услышал…
Толик, судорожно расстегивающий штаны, не мог отвести взгляда от Риммы…Она вышла из-за стола, на ходу вжикнув молнией своих брючек, резким движением сдернула их до самых щиколоток…ее щечки пробил прямо-таки девичий румянец…глазки влажно заблестели…она, как будто помолодела лет на 10-15-ть…Сегодня на ней, под брючками, были полупрозрачные черные трусики, отороченные красивыми кружевами. Четкое, быстрое движение рук и трусики легли поверх спущенных брючек. Толик, наконец, справился со своими штанами. Римма, по-детски невинно распахнув свои глаза, кротко улыбнулась, грациозно – это она умеет – опустилась на колени, мягко бухнулась вперед, на локотки…обстоятельно расставила пошире ноги и прогнулась…
Толик заворожено смотрел, как ее подбритая щелка распахнулась, издав, при этом, звук, похожий на томный выдох, как будто это было отдельное от Риммы существо. Время остановилось! Когда Толик оказался внутри Риммы, то вскоре ощутил, как стенки ее влагалища цепко охватили его член. Остатками покидающего его рассудка, он сумел заглушить , готовый вырваться наружу, звериный рык. Со стороны это выглядело так, как если бы Толик проглотил что-то ужасно кислое и скорчил соответствующую гримасу. Римма, не оглядываясь и самозабвенно прогибаясь, энергично подмахивала. В какой-то момент она, в очередной раз, насадив себя на член Толика, резко замерла и, закинув голову назад, громко прошептала, как выдохнула
— Даз ист фантастиш!!!
…Ишь, ты – отстраненно подумал Толик – не по-нашему залопотала…видать, крепко ее проняло…
И вот! Залп спермы был такой сильный! Толику показалось, что он пробил им Римму насквозь и на противоположной стенке качнулся застекленный портрет Льва Николаевича Толстого, и в его окладистой бороде сверкнули перламутровые капли…
Когда Толик неохотно вышел из Риммы, она тут же зажала свои “врата наслаждения” ладошкой…осторожно встала и оглянулась вокруг. Сквозь ее пальцы сочилась и капала на паркет семенная жидкость Толика. Не найдя ничего подходящего в обозримых пределах, просеменила к окну, и начала протирать свою промежность длинной, почти до самого пола, шторой. Делала она это непринужденно, глядя в слегка заиндевевшее окно.
— Ой…а, там в столовую свежие булочки привезли…разгружают…- и немного помолчав, с другой интонацией, добавила – Анатолий, а, Вы кого хотите мальчика или девочку?
Толик, с трудом запихивающий свое натруженное “хозяйство” в штаны, понял, о каких мальчиках-девочках говорит Римма, но не нашелся, что ответить. Тяжко вздохнул. Велел, закончившей гигиеническую процедуру, Римме встать лицом к стене и не подглядывать. Сложил ее листики стопкой, прошептал заклинание и сломал спичку.
Из ничего, на середину кабинета бухнулась черная кожаная сумка на молниях. Римма, все-таки спросив предварительно разрешения у Толика, оглянулась и, взвизгнув, начала копаться в сумке. Побренчав внутри нее чем-то металлическим, она, радостная до жопы, сообщила Толику, что все доставлено согласно заявке. Полный комплект!
Да-а-а — Толик почесал затылок – быстро ТАМ со снабжением вопросы решают, не эС-Се-Се-Р! – и громко сказал – Эй, “товарищ Павлов”…Можно запускать!
Звонок. Застучали крышки парт и класс начал шумный исход.
— Не забудьте… завтра – контрольная! – еле успела сказать Елена Алексеевна перед тем, как классная комната опустела. Она раздраженно, звучно захлопнула журнал.