…Ночь. Берег реки. Я сижу на небольшом холме и смотрю то на звездное небо, то на чуть шумящую реку. Я решил искупаться
и полез в реку. Вода холодная и темная. Вдруг неожиданно плеча касается чья-то ледяная рука. Я оборачиваюсь и в ужасе вижу
перед собой торчащую из-под воды голову изнасилованной нами мертвой девушки. Лицо ее такое же бледное, губы с синеватым
оттенком, а глаз нет вообще. Губы ее медленно двигаются будто хотят сказать что-то мне, но не могут. Наконец, я слышу
шипение, и непонятно откуда раздается тихий женский шепот: «Пойдем со мной…» В этот момент девушка берет меня за руку и
начинает тащить на дно. Я задыхаюсь и пытаюсь вырваться, но силы словно оставили мое тело. Мои глаза закрылись — мы были под
водой. Я стал захлебываться, но неожиданно, открыв глаза, обнаружил себя лежащим в лужи. Вместо реки вокруг оказался мрачный
склеп. Я поднялся с сырой земли. Разводы грязи оказались на всей одежде, лице и руках. Нет, это не разводы грязи, это пятна
крови. Кровь начинает жечь мое лицо. «Пойдем со мной…» — непонятно откуда раздается тихий шепот. Я пошел по узкой тропинке
склепа. Вдруг ноги заплетаются в отростках стоящего неподалеку неизвестного мне куста. Я падаю и, скатившись немного вниз,
приземляюсь на какую-то заброшенную могилку, находящуюся в стороне от других. Пытаюсь встать, но не могу даже пошевелиться.
Руки, возникшие неожиданно из-под земли, тащат мое тело к себе — в свои холодные объятия. Под землю… Я уже не могу дышать.
Земля начинает трястись. «Спи!..» — шепчет все вокруг. «Проснись!..» — неожиданно издается чей-то голос…
Я вскочил в холодном поту, весь трясущийся. «Успокойся, мальчик мой, да что с тобой происходит?» — сказала Светлана,
крепко обнимая меня. Я прижался к ней и больше не смыкал глаз… Встал я, как только зазвонил поставленный на половину
восьмого будильник. «Пора в школу. Наконец-то! — думал я, — Интересно, как Славка провел эту ночь?»
Славка Бузаев выглядел немного не выспавшимся. Но причиной тому была бурная ночь, проведенная с его сестрой, Вандой. Настроение у Славки было отличное, и он не упустил момента посмеяться над моей взволнованностью по поводу вчерашних событий. Он умудрился нарисовать на клетчатом листке бумаги труп женщины и непонятного уродца, который этот самый труп трахал. «Очень смешно!» — сказал я и
постарался сосредоточить свои мысли на математике, которую вела, кстати, очень милая девушка. По этой причине, мысли мои
были сконцентрированы не на формулах, изображенных на доске, а на заднице учительницы, которая их писала….