— Может… — нерешительно начала она — может тогда мы сможем найти какой-нибудь другой компромисс? — Катя сделала пару шагов вперед. Она хотела сказать это как можно более сексуально, но все же кое какие нотки отчаяния проскальзывали в ее голосе.
Глеб понял о чем она говорила, но от удивления не нашел что ответить. Внешне он оставался спокойным, но внутри его сердце застучало как сумасшедшее. «Он???… И она???», — разумеется он частенько позволял себе пофантазировать о Кате Соколовой с тех пор как только ее увидел, когда пару лет назад она пришла на первый курс. Но сейчас Катя здесь, перед ним и кажется снимает с себя… Что???!
Катя подошла почти вплотную к сидящему профессору. Вид у нее был обеспокоенный и тем не менее она снимала перед ним трусики. Он ничего не видел, только то как из под ее мини сползает черное кружевное белье.
Глеб сидел оцепеневшей фигурой. Красавица Катя была так близко. Он чувствовал ее запах и слышал как возбуждение стучит в его ушах.
— Профессор, — только и сказала она.
— Катюш, что вы делаете? — тупее вопроса и придумать нельзя было, но это единственное что смог вымолвить Глеб.
Она, осторожно, словно боясь чего то, раздвинула ноги и села на него. Глебу показалось, что сейчас он как мальчишка девственник загипнотизирован происходящим.
«Так нельзя», — сказал он себе, — я не должен. Это неправильно. Я старше, я преподаватель и должен все это немедленно прекратить»
Сквозь одежду он чувствовал жар на том месте где она сидела. Ее руки обвивали его шею и гладили по голове. Она нежно поцеловала его в щеку и почувствовала как сильно он отреагировал на это.
Катя, при всей ее пустоголовости все же не была лишена смекалки. Она знала, что сейчас внутри профессора идет внутренняя борьба. Ведь он был человеком высоких моральных принципов, и как бы ему не хотелось, он вероятнее всего сначала пригласит девушку на свидание прежде чем займется с ней сексом. Она надеялась на то, что он сейчас ее остановит, поставит ей зачет и выгонит из аудитории от греха подальше.
Но он молчал и не шевелился. Его член в брюках давно был твердым. Раскачиваясь назад и вперед, Катя сама начала возбуждаться. Глеб Николаевич был симпатичным мужчиной, высоким, стройным, зеленоглазым. (Специально для CF — candyfoto.com) Но раньше она никогда не воспринимала его как сексуальный объект. Во первых, потому что ему было под сорок, а во вторых… Уж слишком он был правильным что ли. Катерину же привлекали «плохие парни».
Но сидя верхом на своем преподавателе, ей казалось что она доминирует в этой ситуации. И это необъяснимо возбуждало. Он смотрел ей в глаза и как будто хотел что- то сказать, но почему то молчал. Она нежно коснулась губами его рта и Глеб неожиданно для самого себя ответил ей на поцелуй. Он был долгим и чувственным.
Вдруг Глеб отстранился и поднял девушку на ноги.
— Это неправильно, Кать. Так нельзя. Вы молоды и красивы… Очень красивы, — его взгляд остановился на ее груди, — вы же смышленая девушка. Вам не нужно продавать свое тело ради какой-то никчемной оценки.
Катя подумала «Есть. Сейчас он распишется», но одновременно с этой мыслью ей стало грустно. Она перехотела чтобы он ее прогонял. Их поцелуй был так нежен, что больше ей ничего не было нужно в этот момент кроме своего профессора.
Тот стоял отвернувшись от нее и смотрел в окно.
— Не ждите. Зачета вы не получите. Это дело принципа. Потратьте вечер и выучите тот материал что сегодня принесли. А теперь верните ключи. Уже совсем поздно. Вам пора домой.
Он пытался справится с возбуждением. На его брюках, возле ширинки осталось влажное пятно от смазки, которое оставила Катя. Его член стоял колом и Глеб никак не мог собраться с мыслями. Перед глазами стоял образ прелестной студентки, о которой он так давно мечтал. Повернувшись, он увидел что девушка не двигается с места.
«Ну что она стоит? Бестолковая дуреха! Готова ложиться под каждого ради своей выгоды», — в нем одновременно кипели ярость и вожделение. Он был зол на себя, на нее, на всю ситуацию в целом.
«Какой парадокс. Богатая и продажная. Пустышка по сути. Я не должен так волноваться из-за всякой разной малолетней шлюхи».
Катерина сама не знала чего ждала. Глеб Николаевич вполне ясно выразился. Но уходить ей не хотелось. Она смотрела на него. Профессор сосредоточенно глядел в пол, словно в его голове шел какой-то огромный мысленный процесс. В какой то момент его взгляд остановился на ней, он стал холодным, потом оценивающим, а в конце — наглым и даже немного безумным. Мгновение спустя профессор уже стоял рядом с Катей. Он так решительно к ней подошел, что испугавшись девушка попятилась к двери.
Не говоря ни слова, он довольно резко схватил ее и грубо толкнул на письменный стол. «Что с твоим лицом, Катерина?» — подумал он про себя. Катя была бледна как стена, ее огромные глаза выражали ужас. Профессора будто подменили. Она никак не ожидала от него такой реакции. Всегда такой интеллигентный и добрый… Сейчас он развернул ее спиной к себе и силой заставил нагнуться. От шока Катя забыла как нужно кричать или возмущаться. Растерянно глотая ртом воздух, она слышала только как бешено колотит ее сердце. Все происходило так быстро. Несколько секунд назад она стояла там, а теперь лежит животом на столе и пытается хоть как-то осознать происходящее.
Одной рукой Глеб прижимал девушку к столу, другой расстегивал брюки. Он действовал молча, не спеша. В голове у Кати мелькнула мысль о том, какие сильные у него руки. Волна тепла прошлась по телу — ее это возбудило.
— Глеб Николаевич… — жалкое подобие протеста сорвалось с ее губ.
— Закрой рот, — тихо, но твердо сказал он. Она хотела что-то добавить, но в этот момент он вошел в нее. Твердый и горячий, с первого раза, на всю длину. Глеб закрыл глаза. Эта избалованная развратная дрянь была так хороша. Ее юное влагалище оказалось тесным и жарким. Катя застонала и ее голос возбудил Глеба еще сильнее. Ему захотелось схватить бедняжку за волосы и засадить ей еще глубже, трахать ее сильнее и быстрее, чтобы она застонала еще громче. Вместо этого, еле сдерживая пыл, он плавно вводил в нее свой член и так же плавно его высовывал. Он хотел насладиться ощущением как мягко и сладко скользит внутри Катюши его напряженный ствол. Ее киска была чисто выбрита, а розовые губки — скользкими от смазки. «Никогда в жизни у него не было такой красивой женщины!» — подумал Глеб, разглядывая сверху гибкое Катино тело.