Надя не сопротивлялась, но когда моя рука жадно схватила ее голую ляжку, со вздохом оттолкнула руку и повернулась на бок, ко мне лицом. Теперь она, затаившись, уже не двигалась и только вздрогнула, когда моя рука страстно коснулась ее голой жопки… Уже задыхаясь, я ласкал торопливо ее горячие, маленькие, кругленькие полушария.
Когда мои пальцы стали слишком смелыми, она, пытаясь избежать моих ласк, повернулась на спину. Я облегчил это ее движение, и моя рука скользнула к ее лобку…
Поставив локоть между ее коленками, я заставил девушку, после некоторой молчаливой борьбы, разжать ножки. И тотчас же мои пальцы коснулись желанного… Впервые!..
Девчонка вздохнула и чуточку развела ноги.
Мой член стал колом…
Расстегнув штаны, я стянул их до колен и, сдерживая волнение, лег на нее. Она сама приподняла юбку и рубашку до пояса и, слегка согнув ножки в коленях, ждала.
Но предыдущая игра вызвала у меня слишком сильное возбуждение. И как только член прикоснулся к лобку, я — о, проклятье! — тут же спустил…
Она застонала и прижалась ко мне всем телом. А я только обливал ее, теряя твердость. Она заметалась и стала неловко подмахивать. Надюша горела как в огне, со стонами и вскрикиваниями страстно прижимала меня к себе, делая частые встречные движения. Но все напрасно…
В дверь постучали. Мы подъезжали.
Мне пришлось повозиться, пока я ее кое-как одел, потому что от страсти она просто ничего не могла делать сама, а лишь целовала и обнимала меня…
Только в бричке извозчика, вдохнув свежего воздуха, Надюша пришла в себя.
Молча добирались мы до гостиницы, молча поднимались в номер.
Постелив постель, прислуга удалилась, и я запер дверь.
— Ну, Надя, раздевайся!
— А где я буду спать?
— Да со мной же!
— Нет, я лучше на диване.
— Ну вот еще!
Прошло несколько минут в пререканиях пока, наконец, она не начала медленно раздеваться. Сняла кофточку. Под тонкой ситцевой сорочкой ясно обозначились два маленьких возвышеньица.
Я обнял ее, погладил трепетной рукой верх сорочки и крепко поцеловал в губки.
Она ответила на мой поцелуй…
Поколебавшись, сняла юбку. Присев на диван закинула одну ногу на другую, и я мельком увидел ее ляжки и все остальное. В одной рубашонке она быстро юркнула в кровать.
Я тоже разделся, потушил свет и лег возле нее. Целуя и обнимая лежащую на боку Надю, я уговаривал ее лечь на спину.
— Не нужно, лучше не нужно, милый… -шептала она, тем не менее отвечая на мои поцелуи — Я боюсь… если кто узнает.
— Не бойся, детка, ведь я тебя люблю. За этой просьбой последовала, впрочем, другая — я попросил дрожащую девушку раздвинуть ножки…