— Пожалуйста, мисс Клара, — рыдал он, стаскивая плотно облегающие трусы со своих бедер и отворачиваясь в сторону, чтобы скрыть пенис, — меня раньше никогда не били. Пожалуйста, не делайте мне больно.
— Я не собираюсь делать тебе больнее, чем ты заслужил. А теперь подойди ко мне и положи трусы так, чтобы я могла их проверить.
Клара сидела на углу кровати, положив прут на пол. По-прежнему красный от смущения, мальчик приблизился к ней. Его затрясла легкая дрожь, когда Клара взяла мягкий пенис в свою руку.
— Когда ты мастурбировал, Дин? Когда смотрел на меня или позже?
— Наверное, и тогда и тогда. Я не мог это подавить, Клара.
Подняв прут, она нанесла ему жгучий удар вдоль левого бедра и напомнила:
— Мисс Клара.
— Что касается мастурбации, Дин, — продолжала она по-прежнему теплым, совершенно лишенным злости голосом, — это совершенно нормально для мальчика, особенно если он впервые смотрит на обнаженную женщину. Ты можешь мастурбировать столь часто, как захочешь. Но сейчас я намереваюсь побить тебя за нечестный поступок: ты подглядывал за мной без моего разрешения.
Встав с кровати, Клара подошла к окну, через которое мальчик за ней подсматривал, и широко его раскрыла.
— Прежде, чем я начну сечь твой зад. Дин, я намерена сделать два напоминания, чтобы содействовать твоему перевоспитанию.
При этих словах она развязала поясок на своем платье, а затем сбросила платье совсем, представ перед глазами удивленного мальчика совершенно голой.
— Я буду сечь тебя голой, — сказала она ему с легкой улыбкой, игравшей в уголках рта, — чтобы напомнить тебе, за чем ты подсматривал через окно. А ты должен опереться руками о подоконник этого же окна, чтобы получить порку. Окно послужит тебе вторым напоминанием: именно через это окно ты глядел на меня, а во время порки ты сможешь видеть кусты, в которых прятался и мастурбировал, глядя на меня. Теперь, Дин, занимай позицию, я готова начать наказывать тебя.
Покорившись судьбе, мальчик нагнулся и оперся руками о подоконник. Стоя позади него, Клара нежно погладила рукой его прекрасно обрисовавшиеся ягодицы и сказала, что позиция подходящая.
Дин услышал быстрый вдох, затем в воздухе раздался свист, и мальчик взвизгнул от боли: огненная полоса обожгла поперек его попку.
— Руки! Держи руки на окне! — требовательно скомандовала Клара.
Дин оставался в занятом положении. Еще шесть раз воздух рассекал свистящий звук и острая боль впивалась в его ягодицы. Хотя Клара не имела опыта в исполнении телесных наказаний, она справилась блестяще: прочертила поперек белого зада мальчика ровные красные линии, ни одна из которых не касалась другой.
Мальчик все еще громко кричал, когда Клара отбросила кленовый прут, взяла его за руку и повела к своей кровати. Обнаженная, она села на кровать позади него и стала нежно гладить горячие, красные, исполосованные ягодички.
— М… мисс Клара, — всхлипывал Дин.
— Что, Дин?
— М… можно, я сяду и… буду смотреть на вас… Пожалуйста? — попросил мальчик, всхлипывая и вытирая слезы.
— Да, Дин, можно. Ты можешь смотреть на меня, когда тебе разрешено.
Клара сидела, скрестив ноги и опираясь руками о кровать позади себя. В этой позе на ее пышную фигуру открывался самый лучший вид. Мальчик, вытерев с глаз слезы, пристально смотрел восхищенным взглядом на эту возбуждающую красоту.Через некоторое время она встала с кровати, подошла к шкафу, взяла сигарету, зажгла ее, дав мальчику возможность посмотреть на нее сзади.
— Стыдно, Дин, что ты мастурбировал, — сказала Клара, смеясь.
Она вернулась и вновь села на кровать.
— Извините, мисс Клара, — возразил мальчик, — но мне показалось, что вы сказали, будто это вполне нормально для мальчика моего возраста.