Мальчик застонал и начал дергать тазом навстречу ее движениям, инстинктивно добиваясь большего трения. Его розовая раскрытая попка была прямо перед глазами Лены и последнее, что она сделала сознательно, было засунуть туда пальчик на всю глубину. Она не очень хорошо помнила следующие несколько минут. Яркая вспышка в голове… Кажется ее тело билось и металось, дрожь нестерпимого наслаждения, начавшаяся внизу живота и захватившая все ее естество, что-то горячее и солоноватое, брызнувшее в рот, горло и на лицо из колбаски братика, его стон и ощущение сжатия пальца, сама она, судорожно сжимающая попкой пальчики брата, нечто общигающее, как кипяток и как радость, хлынувшее из нее на Никиту…
Они лежали, постепенно приходя в себя.
— Леночка, смотри, ты меня всего замочила…
Кит лежал, тяжело дыша, его личико блестело. Он очень осторожно вынул пальчики из попки сестры.
— А ты меня тоже. Смотри…
Кит внимательно посмотрел на беловатые потеки на губах и щеках Лены.
— А я знаю, у меня это выливается, когда я с писькой играю и мне в животике становится горячо. Раньше не выливалось, а теперь выливается… Что это?
— Не знаю… Может быть это то семечко, которое ты посадишь своей жене в письку, когда вы захотите ребеночка?
Они полежали еще немного, пока их дыхание не выровнялось.
— Ну чего, чучело — к Лене возвращался ее командный тон, — давай быстро мыться, а то предки скоро придут.
— Ага!
Кит вскочил на кровать, потом подумал, подошел к сестре, обнял ее и крепко поцеловал.
— Леночка, я тебя очень люблю! — заявил мальчишка, смотря на сестру круглыми ясными глазами.
— Чудовище… Лена потрепала брата по белокурой голове, наклонилась и поцеловала в нос. Потом вдруг нахмурилась
— Если кому проболтаешься — убью!
— Не, Ленка, что ты! Я никому-никому ни скажу! Ни маме, ни папе. Даже Ваське из 32й квартиры не скажу, сделав над собой видимое усилие пообещал он.
Лена улыбнулась.
— Смотри у меня. Я тогда не скажу, что ты чайник опрокинул.
Кит просиял.
— Ленка, натягивая чистые трусики спросил он, а мы еще так поиграем?
Умываясь, Лена задумалась.
— А когда? При предках же нельзя…
— А когда они заснут, ты ко мне в комнату приходи, с заговорщицким видом зашептал мальчик.
— Посмотрим на твое поведение.
— Я буду хорошо себя вести. Честно! Ой, а есть все равно хочется…