… Когда удары утихли, и тяжелая масса сплавленного с ней тела обмякла на ней, сдавив грудь, Ксения решилась открыть глаза.
Открыла — и с полминуты не дышала.
«Я ослепла? Сошла с ума? Умерла?» Чернота растеклась по мозгу, замазывая обрывки мыслей, — и только когда тело ощутило ветерок, а глаз увидел живую вязь, приоткрывшую желтый диск — «луна! луна, прикрытая веткой дерева!… « — только тогда Ксения поняла, что лежит под звездным небом. Ночью. На Земле.
И сверху на ней лежит Он.
Какое-то время она молчала, боясь шевелиться, говорить и даже думать. Распаленное тело ныло и требовало… секса. Еще, еще и еще.
Проговорив себе это, она застонала — и с ней застонал Он.
— Ксюш?
— У?
— Ааа… э… Слуш, а мы… мы вообще… Что это было?
— Нууу… Мы с вами… Вы меня…
— Эт понятно!… А был этот… зеленый?
— Угу.
— И тарелка была? Летающая?
— Угу… — отвечала Ксения с облегчением, ибо мучительно терзалась теми же вопросами.
— А… а мы где сейчас?
— По-моему, на Земле. То есть на траве…
— Мда… Ну и делаааа…
Юрик (точнее — темный силуэт, носивший, как она помнила, это имя) сполз с нее и минуты две вертел головой.
— Пустырь возле Металлистов, — наконец сказал тот. — Фффух. Я уж думал — высадил где-нить в Зимбабве… Слуш, а мы ведь голые оба!
Ксения охнула.
— Тебе далеко домой? Ничего, проберемся как-нить задами… У тебя дома есть кто? Мама-папа? Ну, зайдешь ко мне, приоденешься…
Он умолк. История, в которую они попали, была слишком невозможна для того, чтобы портить ее планами на жизнь.
Несколько минут они молчали. Потом теплая шершавая рука нащупала Ксенину руку… Ксения замычала.
— Ксюш… А как мы с тобой, а?
— Если б он не сказал, что выложит нас голых в интернете, я бы не поддалась, честно, — стала вдруг зачем-то оправдываться та. — Я как представила, что мама, да и одноклассники, и вообще все — смотрят, как мы с вами голые… Эта тарелка изнутри здорово похожа на всякие там клубы секса, или как их там… ну… я тоже в сети видела… Никто ведь не поверит, что нас украли инопланетяне и заставили заниматься секс… Ой!