На Сергея же нашло какое-то отупение, все происходящее просто не укладывалось в его голове. Но ощущения были отвратительными.
— Тюнинг номер два. Рабыня сними этот карнавальный парик.
Потупив взор, женщина безропотно унижено и покорно подняла руку, схватила себя за волосы и подняла их с головы, обнажив лысую голову, подстриженную под абсолютный ноль. По залу прошла волна изумления. Аккуратно положив парик на пол, женщина, быстро вернув руку за спину, вновь встала наизготовку.
— Теперь ей настало время показать себя как следует. Рабыня повернись.
Лысая женщина не смела, отказываться, и принялась становиться перед всеми сидящими на удобных стульях, так как ей велел Хозяин. Она повернулась на каблуках, показывая себя сзади — красивую округлую аппетитную задницу, особенно выигрышно смотревшуюся вкупе с узкой талией. На заднице была татуировка. Одна небольшая черная буква. S, стилизованная в виде хлыста лежащего на попке.
— И тюнинг номер три: вытатуированная на её заду S, начальная буква английского слова slave — раб.
Женщина задержалась в этом положении, что бы все смогли рассмотреть татушку.
— Хорошо. Теперь наклонись. Встань в свою блядскую позицию, представь Господам из зала и их дамам жопу и пизду. Дабы они смогли бы насладиться картиной в полной мере.
Поставив ноги широко, женщина наклонилась и грациозно прогнулась, после чего открыла задницу и влагалище, представляя их в выгодном ракурсе, для более легкого доступа разведя руками в стороны ягодицы. Вид на самом деле был потрясающий, но Сергей, почему-то представил эту лысую женщину нормальной — с волосами на голове в брючном строгом корпоративном костюме, державшую себя спокойно и достойно. Шикарная зрелая красотка, о сексе с которой можно пофантазировать. Но никак не представить такой как она была сейчас — нагая марионетка, которую тянут за поводок, открытая всем любопытным глазам и любым сексуальным извращениям.
— Она ощущает себя такой слабой… покорной. Делает, что говорят. Стоит в нужной позе, по команде. Не знает, какого приказа ждать следующим… и течет от этого факта беспрерывно…
Мужчина сунул руку ей между ног. Ощупал пальцами. Он играл с её киской, зажимал половые губы, грубо и неприлично оттягивал их за металлические кольца.
— Прямо сейчас, она может закрыть ноги и все унижение закончиться, — сказал он. — Ну, тварь? Стоит ли всё это терпеть? Когда тебе это уже надоест мириться с грубым презрением? А тебе что, все мало? Как такое может нравится? — с откровенной издевкой осведомился Николай. — А?
Но женщина только вздрагивала и стонала, не на секунду не отстраняясь. Его пальцы вошли в неё. Три или четыре. Послышались влажные хлюпающие звуки. Она тихонько заскулила. Судороги прошли по всему её телу.
— О да! Да! — застонала она, с каждым новым толчком вертясь на руке. — Да, хозяин…
— Вот что она слышит. Голос её пульсирующей воспаленной киски, убеждающий её отринуть условности и обыденность и бросить себя в водоворот влекущей её страсти, навстречу любым унижениям. Её дырка просто изнемогает от желания, и это так откровенно очевидно всем.
Он стал толкать все сильнее и сильнее, ритмично погружая в её плоть пальцы, сложенные в одно остриё. Она стала бешено извиваться всем телом.
— Нравится тебе, когда вот так жестко трахают рукой? Ответь-ка нашим гостям, что ты сама об этом думаешь дрянь?
— Я ваша рабыня и не имею никаких прав Хозяин, вы вольны унижать меня как угодно Хозяин!
При этих словах у неё перехватило дыхание. Она задрожала.
— Да, ты права рабыни, терпят боль и унижения. И они должна вытерпеть все, что бы доказать Господину, что они его достойные рабыни. Скажи-ка, мне как тебя называют обычно мужики, которым я отдаю тебя?
— Рабыня, телка, шлюха, дырка, хуесоска, залупа, лысая башка… как им угодно…
— Ты сама знаешь кто ты? — Он спросил, продолжая медленно потрахивать несчастную женщину.
— Да…
— Говори, — потребовал он.
— Господин я никто, я ваша собственность, ваша вещь. Я ваше мясо, ваша шлюха, Вы мой Хозяин… — задыхающимся голосом ответила она.