Поток лунного света превратился в луч, осветивший поляну на вершине холма. Искры повисли на ветках деревьев вокруг, заблестели на траве, линза разбрасывала радужные отблески преломлявшегося в её острых гранях сияния. И в центре луча прямо с неба спускались несколько фигур людей, которых Тауно счёл жителями луны. Сопровождаемые дождём разноцветных искр, они сами сверкали, паря в воздухе. Без крыльев или ещё чего-то подобного. Просто так, медленно слетая с небес на землю, прямо на поляну, недалеко от стойки с линзой, и Тауно вгляделся в гостей с луны.
У него захватило дух от неземной красоты сошедших с небес людей.
Первым на траву ступил юноша не старше самого Тауно — по крайней мере, выглядел он так, но землянин тут же вспомнил, что если обитателям луны известен секрет бессмертия, попытки судить о их возрасте по облику скорее всего, бесполезны — бледный, прекрасный, чьи длинные светлые волосы развивались на несуществующем ветру. Он был одет в свободные одежды, и носил несколько сложной формы золотых украшений с драгоценными камнями, среди которых более всего выделялся амулет на цепочке. Этот огромный изумруд в золотой оправе должно быть, стоил целое состояние.
Следом за ним на поляну легко ступили несколько девушек. Вернее, не ступили. Они висели в воздухе, совсем низко над землёй, не задевая траву. Все лунные девы тоже были ошеломляюще прекрасными, развевались по ветру их светлые волосы, странные полуулыбки светились на нежных лицах. Их тонкие разукрашенные платья мерцали при неземном свете, когда они повисли в воздухе чуть позади Луихада.
До Тауно и его друзей долетел тонкий аромат, наводивший на мысли о незнакомых травах и цветах, едва слышная дивно прекрасная музыка сопровождала прибытие гостей с небес. Лунные девы принесли с собой тёмные бутылки, и сложили их на траву. Взгляд Луихада скользнул по лицам жителей Земли, которые в ответ смотрели на обитателей Луны, осыпанных искрами и словно бы светившихся изнутри. Они стояли так несколько минут, потом Луихад поднял свой странного вида амулет, из камня в центре которого скользнул тонкий луч изумрудного света, немного задержался на лицах людей и погас. Так и не произнеся ни слова, жители луны снова поднялись в воздух, и умчались в вышину.
Едва дождавшись, чтобы неземной свет лунных людей сменился обычным сиянием луны и звёзд Киртиан подобрал оставленные на земле бутылки из тёмного стекла.
— Это оно? — Удивлённо спросил Тауно.
— Да! — Восхищённо воскликнул Киртиан. — Напиток бессмертия с далёкой Серебряной Луны! Идём домой, скорее! Я не могу дождаться, чтобы выпить его! Да здравствует жизнь вечная!
От волнения у Киртиана тряслись руки, пока он осторожно складывал бутылки в выложенный войлоком ящик.
Всю дорогу до дома Киртиан воровато оглядывался. Ему казалось, что за каждым кустом притаились разбойники, а деревья смотрят на него. Дверь дома он запер на все замки.
Этой же ночью они собрались за столом, вместе с женой Киртиана Лаурелин, не спавшей в ожидании их возвращения. Одна из бутылок перекочевала на стол, а ящик с остальными Киртиан упрятал под кровать, задвинув хламом. Друзья переводили взгляд то на покоившуюся на подушке в центре стола бутылку, то друг на друга, то на Киртиана, расставлявшего высокие бокалы.
— Напитка бессмертия у нас мало, и достать больше я не смогу. — Тихо говорил Киртиан. — Согласно книге, Луихад отзывается только один раз. Автор, конечно, может и ошибаться, но проверять мне не хочется. Я хочу заработать на продаже излишков напитка как можно больше, так что пить будем разбавленный.
— Настолько, что он возьмёт и не подействует. — Скептически произнесла Лаурелин.
— Не беспокойтесь, я сделаю всё по инструкции. — Ответил им Киртиан, продолжая рыться в ящиках стола.
Следом за бокалами оттуда появилась сахарница, обычные стаканы, и несколько ложек. Перед тем, как приняться за дело, он ещё раз сверился со своей книгой, подробно описывавшей всю процедуру.
— Ну, можно приступать. — Шепнул Киртиан, собравшись с духом. — Если не подействует, будем пить неразбавленный. Я не хочу рисковать.
Он набрал большой кувшин ледяной воды, и поставил его рядом, а потом на всякий случай ещё один чуть в стороне.
— Сейчас, сейчас. — Бормотал он себе под нос. — Главное ничего не перепутать.
Отставив первый бокал в сторонку, Киртиан набрал стакан воды из кувшина, и поставил его рядом, и наконец, осторожно поставил ложку на край одного из бокалов, и положил на неё кусочек сахара. Затем так же осторожно, и старясь успокоиться, вытащил очень тугую пробку, затыкавшую бутылку лунного зелья.
Резкий аромат, напомнивший о встрече на вершине холма, наполнил комнату. Раскупорив бутылку, Киртиан начал по капле лить на сахар яркую рубиновую жидкость, пока она не закапала в бокал. Подождав, пока он не наполнится примерно на одну пятую, он отставил эликсир подальше, и поджёг сахар. Кусочек вспыхнул красноватым огнём, и расплавленный сахар начал капать в стакан. Киртиан внимательно следил за происходящим, держа в руке стакан с водой.
— Как только загорится зелье, сразу лить воду, и побыстрее. — Прокомментировал он. — Тогда погаснет, немного подождать, пока остынет, и можно пить. Надеюсь, это подействует.
Держа дрожащими руками первый стакан воды, и опасаясь пролить, он смотрел во все глаза. Зелье вспыхнуло чуть позже, чем все ждали, когда на дне собралось уже немало капель застывшей карамели, и Киртиан сразу плеснул туда столько воды, что едва не опрокинул бокал, ложка с горящим сахаром упала на стол, и пожара они избежали только потому, что предусмотрительно убрали скатерть. Эликсир послушно погас, и Киртиан попытался успокоиться.
— Ну, я первый. — Наконец, произнёс он, и принялся пить эликсир, ставший молочно-белым с радужными проблесками.
На вкус лунное зелье оказалось обжигающим, но вместе с тем приятным, и Киртиан медленно выпил всё до самого дна. Точно так же он приготовил порции эликсира для троих других. Бутылка разошлась меньше чем на четверть, и Киртиан отнёс её на первый этаж, собираясь уже завтра начать тихо торговать им. Оставшиеся бутылки он перепрятал в тайник за стеной подвала.
Той ночью никто так и не заснул. Все следили за своими ощущениями, но не чувствовали ничего необычного. Если напиток и подействовал, пока это никак не проявлялось.