— Есть хочу!
— В три часа ночи? — Удивилась мама, глядя то на меня, то на огурец, как будто немного с опаской.
Я, не раздумывая, откусила большой кусок огурца и, набив щёки, произнесла:
— Шама у’гывляюсь, мам!
Мама, улыбнувшись:
— Завтра рано вставать в школу. Иди спи.
Я пошла в комнату, и, упав на кровать, практически без труда вставила огурец в своё лоно. Читатель! Жаль, что тебя там не было: я просто не могу передать это ощущение! Уткнувшись лицом в подушку и одной рукой вцепившись в неё изо всей силы, а другой водя пупырчатый огурец вверх-вниз и одновременно пытаясь давить клитор, я, не сдерживая крик, вновь изгибалась от наслаждения, как змея. Вынув овощ, практически немедленно уснула без сил…
Когда только что я описывала этот эпизод, я стала понимать: если бы я не откусила огурец, и он остался прежней длины, могло случиться непоправимое… В ту ночь мама, фактически, обеспечила мне судьбу. Не ту, которую я хотела, а ту, которая была мне нужна.