Российским журналистам, с любовью.
Иные брезгуют поездками на дачу поздней осенью. А если некуда деться, и хочется хоть один денёк отдохнуть от родных и близких, а главное — проверить, не спиздили ли уже местные гопнички мой старенький телевизор?
Нет, телевизор на месте. Можно спокойно возвращаться.
На вокзале соседнего городка подозрительно пусто — ушла как всегда, из-под самого носа. Девушка в окошке объясняет:
— Следующая электричка на Москву будет только через два часа… Нет, по выходным нет ответ, просто новый, зимний график.
— Спасибо. А не подскажете, не установили ли уже выходные турникеты на платформе Новая?
— Нет… Думаю, что нет пока, нас бы телеграммой проинформировали.
— Спасибо. Вы меня очень обнадёжили.
Придётся погулять. На детской площадке неподалёку кто-то выбивал пыль из ковра. Увидав сие действо, я несколько раз громко чихнул, затем горько посмеялся над собственной забывчивостью: теперь расписание меняется не раз в год, а раз в полгода. Где-то рядом, помнится, был киоск Роспечати, в котором продавали нечто, что у нас ещё можно читать. Экземпляров пять, не больше, так что расходились они обычно минут за пятнадцать.
Интересно, а если бы побольше завозили? Киоск работает восемь часов, это — 4*8=32 пятнадцатиминутки, помножаем на пять, и получается, что всего лишь максимум 160 человек на 30.000 жителей (за вычетом детей — на 20.000) теоретически может интересовать не откровенно непристойная бульварщина и не жополизные местечковые газетёнки, а какое-то иное издание.
«Человеку никогда не может не везти всегда и во всём» — подумал я, увидев и ларёк, и оставшийся в ларьке экземпляр любимого еженедельника.
Набираю нужный червонец почти одними пятидесятикопеечными монетами, с извинениями протягиваю в окошко — киоскерша, подставляя ладонь, презрительно фыркает. Хули фыркаешь-то? Жена бизнесмена, что ли? Ладно, и я как-нибудь фыркну при случае, например, потребовав безапелляционным тоном свежую «Глоб Энд Мэйл».
О, слава Богу, цикл статей о Балтии сменили не рассказы о потных Канарах, Багамах и Сингапуре, и иллюстрированные статьи о Скандинавии. Надоело, понимаете ли, любоваться картами из небольшого «Атласа мира» 74-го года издания (школьные годы чудесны, но они, к счастью, далеко позади). Теперь уже хочется почитать о местах, всю жизнь мечтать о которых не вредно, а очень даже наоборот: развивает воображение и иногда сублимирует либидо.
Пока ищу скамейку — хотя и помню, что их тут не водится — нахожу ещё целый пятифан. Наклоняясь за ним, замечаю, что мини-юбки здесь носят давно вышедшие из моды, но это не страшно: главное в моменты таких созерцаний снизу вверх — не думать о том, что у самого-то, дескать, совсем скоро песок из жопы начнёт сыпаться, и неча, мол, уже на молодых засматриваться…
Говорят, плохая примета — подбирать монетки, но я подбираю, ещё и жалея, что сегодня не пятница, 13 февраля.
Сегодня всего лишь 7 ноября, и поэтому от некоторых дядек и тёток, нацепившие красные ленточки на отвороты пальто, хотя они и трезвые пока, нестерпимо воняет. Они идут со своего утреннего сборища, и от них воняет совком.
Так… на пирожок не хватает, на 0,33 баночного тоже… на шоколадку тоже… на чипсы тоже… а вот на газетку у бабули в самый раз… Правда, она вчерашняя, но раз у людей праздник, то что же тут поделаешь? В такой день ничего почти не печатается. Возможно, большинство-то и не басурманскую годовщину вовсе празднует, а просто радо поводу обмануть свой ноябрьский душевный даун. Другого случая-то может и не представиться! Это к вопросу о средней продолжительности жизни.
Таак… Первые три страницы — вообще ничего интересного… а это я уже слышал… это лучше не читать, чтобы не подтверждать худших своих опасений… этот милый дядечка-психоаналитик был вчера по ящику ночью, я аж оторваться не мог, а сегодня как-то он уже не в тему…
Лучше бы я Машу позвал в гости посерьёзнее как-то, или хотя бы поутончённее над нею поприкалывался, чем я сделал это вчера вечером в телефонной будке… А то «приходи, Маш, чего уж там, не стесняйся, не первый же день знакомы, посидим, чайку попьём, рекламу посмотрим по телевизору, про тампаксы там, про прокладки с крылышками, а то я ведь домой завтра…»
А она взяла, да обиделась.
Только кто же виноват, что ее не интересуют ни современная музыка, ни современная литература? Что мне ещё ей было предложить? Открытым текстом — трахнуться? Так ведь не в кайф всё это — так, как она не ломаются даже начинающие гомики, да и наверняка ведь она ещё девочка в свои 27! Теперь-то, после всех летних дел, я хорошо понимаю, что в этой дыре чаще всего означают слова «девушка из очень интеллигентной семьи»…
Помню, едучи из Питера, написал ей впрок, ко дню рождения обычный такой белый стишок средней руки, но зато искренний: словно одно подсознание тогда работало и ничего больше. Позже, перечитав, спохватился, что дарить такое нельзя. К слову сказать, потом я к ней так и не пошёл на д\р — не придумал, что подарить, и сказался больным. А стих всё-таки рвать не стал.
Вопреки обыкновению, я кое-что помню без шпаргалки: вторую (последнюю) его часть:
… и, кстати, в Питере дожди не раздражают.
А если, поперек всех здешних нравов, ты ставишь музыку превыше умных книжек, то обладаешь зрелою монадой.