* * *
Эдвин был вполне доволен жизнью. В подземном городе эта самая жизнь была куда проще и интереснее. Отсутствие солнца явно шло на пользу местным жителям, особенно девушкам, изгоняя из них стыд, предрассудки и ложную скромность. И поскольку денег оставалось у него еще много, Эдвин наслаждался как мог. В отведенной ему комнате весело смеялись и щебетали три девушки — официанточка и две танцовщицы из таверны. Глаза красавиц блестели от выпитого вина и наркотиков. Одна из них под шутки подружек уже стаскивала с себя рубашку. Эдвин слабо понимал суть игры, затеянной снятыми на ночь милашками, но совсем скоро все красавицы оказались раздеты, только одна, танцовщица, очевидно победившая, осталась в полупрозрачной тончайшей ночнушке. Именно к ней и подошел маг, отставив бокал с вином. Белые руки девушки сразу же потянулись к нему, Эдвин обнял красавицу и потянул воротничок ее ничего не скрывающей одежды. Две остальные девушки, не желая уступать подруге все веселье, подбежали к магу и повалили его на кровать.
Маг блаженно закинул голову. Девушки покрывали его поцелуями, ласкали и возбуждали его. Его руки обвили талию ближайшей и притянули к себе. Танцовщица прижалась к нему, их губы слились в поцелуе, а потом откинулась назад, сидя на бедрах Эдвина. Из груди ее вырвался приглушенный стон блаженства, Эдвин обнял ее ягодицы, так чтобы еще глубже войти в девушку. Оставшиеся не у дел две другие красавицы сперва позабавились друг с другом, распалившись еще больше, а теперь решили принять участие в совокуплении Эдвина и его партнерши. Одна из них обняла танцовщицу, они слились в поцелуе, жадно обнимая друг друга. Другая, та самая официантка, села на грудь Эдвину, томно провела руками по его шее, по своим бедрам, по животу, поласкала свои груди с давно набухшими и ждущими любви сосками. Потом подалась вперед, так что эти соски коснулись губ мужчины.
Наконец Эдвин кончил в свою танцовщицу, и все четверо блаженно отдыхали, развалившись на широкой кровати и вперемешку гладя друг друга. После краткого отдыха — одно присутствие таких милашек восстанавливало силы Эдвина — все снова предались утехам. В этот раз к делу подошли более планировано. Официанточка вытянулась на кровати, сладко потянулась, широко разведя руки и ноги. Одна из танцовщиц опустилась на колени перед ее лицом, притянула ее голову к своей промежности и улыбнулась от удовольствия, запрокинув голову. Вторая танцовщица склонилась между ног официанточки и умела начала работать языком, доставляя удовольствие уже ей. Эдвин обошел кровать и пристроился ко второй танцовщице сзади, шлепнул ее по попке и вошел у нее. Девушки действовали на редкость слаженно, и еще какое-то время в комнате слышались только стоны блаженства.
После того, как все вновь повалились на диван, танцовщицы заявили, что хотят выпить и, грациозно вспрыгнув из кровати, наперегонки побежали к бару. Маг, оставшись наедине с официанткой, приходил в себя. Девушка легкими касаниями пальцев и губ массировала нижнюю часть его живота. Эдвин зажмурился от удовольствия.
И уже не видел, как внезапно протрезвевшие танцовщицы приблизились к нему и вылили на лицо синюю, дымящуюся жидкость из пузырька. Маг мгновенно потерял сознание.
Одна из заговорщиц отшвырнула в угол темный пузырек и указала официантке на дверь. Та поняла намек и, похватав вещи, выбежала из комнаты. Втораядевушка в это время проделывала сложные магические пассы над головой Эдвина. На ней все еще не было ничего одето, и ее груди то и дело касались лица мага, но тот уже не способен был оценить этой ласки.
Факел на стене замерцал и погас, и комната погрузилась в темноту.
* * *
Аеири робко проследовала за Виконией. Привыкшая к солнцу, она никак не могла понять прелести и красоты подземных жилищ, часто лишенных окон и всегда освещаемых только светом факелов. Но в доме Виконии было чуть по-другому. Самая большая комната здесь — спальня — была залита белым приглушенным светом магического шара, висевшего под потолком. К этому свету прибавлялось легкое пламя тонких восковых свечей в готическом подсвечнике на столике. Из большого окна доносились стихающие звуки города, свет уличных фонарей смешивался с освещением комнаты и разрисовывал стены оранжевыми тенями.
Центральное место здесь занимала широкая кровать с ажурным балдахином, застеленная фиолетовыми простынями и заваленная розовыми подушками. Сбрасывая на ходу плащ, Викония подошла к столику в углу и предложила Аеири выпить. Та согласилась, просто чтобы чуть ослабить напряжение. Она все еще не могла понять, зачем она приглашена в эти комнаты.
Аеири последовала примеру хозяйки и сбросила и плеч плащ, стянула сапоги и бросила всю охапку к двери, кинув наверх свой пояс. Викония, снявшая к тому времени все походные сумки, перевязь с кинжалом и ажурный поясок, осталась только в легком платье. Наполнив высокие бокалы, она протянула один своей гостье, присела на край кровати и усадила гостью радом с собой. Вино, щедро разбавленное возбуждающими наркотиками, начало действовать на обеих. Викония с любопытством взглянула на заблестевшие глазки Аеири. Она сразу ей понравилась, эта наивная и гордая девчонка, и очень много времени ушло на то, чтобы разделявшая из неприязни превратилась в подобие дружбы. Подобие, которое Викония собиралась сейчас превратить в настоящую любовь. Она уже ощущала приятное томление внизу живота, томление, требовавшее поцелуев и ласки этой взболомошенной девчонки по имени Аеири.
Вино странным образом успокоило и расслабило Аеири. Викония уже не казалось ей ни злой, ни жестокой. Девушка почувствовала странное влечение к хозяйке этого дома: этой кровати.: Такое же, как и к Хаер’Далису в день их первой встречи. Но Хаер’Далис был сейчас с этой мерзкой Фаир.: А с ней сейчас Викония, которая смотрит на нее с такой доброй улыбкой.: И так красива:
Аеири расшнуровала свою блузку и чуть прижалась к Виконии. Та погладила ее волосы, прикоснулась ладонью к шее, пробежала пальцами по плечу, обозначила прикосновение к груди.
Аеири робко ответила на ласку, повернулась к Виконии, положила руку ей на бедра. Пальцы Викония поиграли с вплетенной в волосы ленточкой, игриво пощекотали щеку, другой рукой Викония накрыла ладонь своей гостьи. Аеири встретилась глазами с той, кто сейчас казался ей самой желанной на свете. А та нежными прикосновениями уже добралась до талии девушки и нежными движениями массировала ее живот. Аеири помогла расстегнуть ожерелье на шее, после улыбнулась и подняла руки, чтобы Викония стащила с нее блузку, и, оставшись только в юбке, легла спиной на кровать. Ее возлюбленная откинула в сторону снятую одежду, тоже обнажила грудь, и прилегла рядом. Викония залюбовалась грудью своей гостьи. Она уже видела эти нежные крепкие полушария, когда подглядывала за любовью Аеири с Хаер’Далисом, но сейчас эти розовые маленькие бутоны сосков, эти изящные линии тела принадлежали ей, ждали ее, Виконии, ласки. И Викония не стала долго раздумывать.
Она наклонилась и поцеловала девушку в губы, и прочла в ее глазах любовь и просьбу продолжать. Губы покрыли легкими поцелуями шею, плечи, ключицы, длинные светлые волосы Виконии разметались по груди Аеири, щекоча ее соски.
Аеири блаженно чувствовала, как дыхание ее возлюбленной переместилось ниже, как ловкие пальцы нежно завладели левым соском, как губы жадно обхватили правый.: Из груди девушки вырвался протяжный стон. Рука Виконии, пройдясь по груди, опустилась ниже, на ребра, еще дальше, по пояснице, ослабила завязки платья, ловко проникла под ткань. Ноготки пощекотали по ягодице Аеири, в то время как язык Виконии оставил правый сосок и теперь кружил вокруг левого. Девушка закрыла глаза, потянулась навстречу поцелуям, выгибаясь всем телом.: Вдруг Викония перестала ласкать ее. Аеири удивленно открыла глаза. Ее любовница сидела на коленях рядом с ней и весело засмеялась. «Мне нужна маленькая передышка», — заявила она, соскользнула с простыней и направилась к столику с графином. Наполнив два бокала, она также подала один Аеири, другой выпила сама. И полностью сняла платье. Из одежды на ней сейчас оставался только тонкий поясок-цепочка, державшийся на бедрах. Хозяйка еще раз весело рассмеялась, подала руку Аеири и подняла ее с кровати.
Теперь они стояли, обнявшись, слившись в поцелуе. Руки Виконии обняли шею любовницы, круговыми движениями прошлись ниже.: И дойдя до лопаток, Викония почувствовала под ладонями два больших неровно заживших шрама. В глазах Аеири метнулся огонек дикого страха, отблеск давней боли и ужас, что она уродлива с этими шрамами, что эти отметены на спине оттолкнут ее возлюбленную от нее.: Но Викония не отдернула рук, только нежно провела пальцами по изуродованной коже, спустилась руками до поясницы, еще ниже. Юбка Аеири упала на пол, тела девушек слились в едином экстазе, и все сразу стало неважным. Они опустились на кровать, жадно целуя и лаская друг друга, стремясь наделить лаской каждую клеточку тела подруги. Пальцы Аеири гладили внутреннюю строну бедра Виконии, ногти той в судороге спились в ягодицы девушки.
Викония приподнялась над своей партнершей, коснувшись своей грудью ее груди, провела ладонью по руке Аеири, от запястья к плечу, замерла, любуясь красотой доставшегося ей тела. И снова обняла девушку, не желая упустить ни капли этой изумительной красоты.
Смешанный свет свечей и магического огня освещал их объятья.
* * *
Сознание вернулось к Эдвину резко, рывком, словно кто-то выдернул его из глубины матового моря галлюцинаций. Первое, что ощутил маг — он был связан. И сразу понял, что этих веревок, щедро наделенных магией, ему не развязать. Насколько можно было судить, маг был подвешен за руки к потолку, у стены какой-то большой залы, почти в абсолютной темноте.
Две или три попытки освободиться доказали, что Эдвин был как всегда прав — самому ему не освободится. Оставалось ждать, когда придут те, кто его связал. Как он здесь оказался, интересно? Чего будет это ему стоить? И что потом сделать с этими смазливыми предательницами, из-за которых его поймали как глупого кролика?
Ждать пришлось недолго. Свет внесенных факелов ударил в глаза, зала наполнилась голосами. Открыв глаза, Эдвин увидел, что удостоился аудиенции самой принцессы Фаир. Точнее, сейчас она была жрицей Фаир — одетая в длинную фиолетовую мантию, с безумной прической, с талисманом в виде паука на шее. Да, здешние же поклоняются паучихе, машинально подумал Эдвин. И одернул себя — в его положении не самым лучшим занятием было заниматься изучением религий. «Оставьте нас»,- приказала Фаир, подходя к пленнику. «Ты выгоняешь?.. Даже меня?», — обиженный голосок принадлежал темненькой девчушке справа от принцессы. Фаир чуть улыбнулась ей и склонилась, чтобы поцеловать ее в губы. «Я не выгоняю тебя милая. Просто мне надо побеседовать с этим: мужчиной — наедине».Эдвин вздрогнул, когда Фаир подошла к нему и посмотрела глаза в глаза. В полутьме глаза жрицы светились, темно-багровым, почти красным цветом. Интересно, как же она Хаер’Далиса такой подсветкой очаровала? Или глаза у этих подземников светятся по желанию? Не важно, во имя всех сил, не о том сейчас думать надо!
Фаир медленно, почти ласково провела рукой по лбу мага. Улыбнулась почти добро. «Знаешь, сперва я хотела использовать для своих планов тебя, а не барда. Но поняла, что от тебя толку будет мало. Я собираюсь вместе с Хаер’Далисом провернуть здесь одно очень, очень важное дело».
Эдвин ругнулся про себя. Чего-то подобного стоило ожидать. Он чуть отвел глаза от лица жрицы, и вдруг увидел, что тени от факелов по углам залы стали длиннее, что статуи в нишах ожили и тянут к нему мраморные руки. Маг тряхнул головой, но иллюзия не пропала. Фаир вновь провела рукой по его лбу. Эдвин ничего не мог сделать с этим колдовством.