— Присаживайся, — он махнул рукой, выходя из комнаты.
Я села боком на потертое кресло. «Что дальше? Полезет с поцелуями? Попытается напоить?» Я почувствовала себя испорченной девчонкой, было очень стыдно, и выпить чего-нибудь мне явно бы не помешало. Он опять зашел в комнату. Я очень стеснялась встретиться с ним глазами и с деланым интересом разглядывала графин в шкафу. Краем глаза я видела, что он подошел ко мне вплотную и стал сбоку. Я повернулась всем телом в его сторону и чуть не ахнула, потому что он как раз в этот момент достал из расстегнутых брюк напрягшийся член. С какой-то нарочитой наглостью он отклонился назад и его член оказался прямо напротив моего лица. Он выжидательно остановился. Я поскорее отвернулась, пытаясь сдержать нервную дрожь.
— Извините… извини.. я так не могу.
— Что? В рот взять? Почему? — он был явно озадачен.
Мне было нелегко объяснять свои комплексы.
— Это для меня слишком важно… слишком интимно. Для меня это не простосекс. Я должна для этого доверять человеку.
Я не смотрела в его сторону, но прямо ощущала на его лице туповатое недоумение. Желание пропало. Мне захотелось встать и уйти. Я уже собралась это сделать, когда она сам взял меня за руку и потянул.
— Стань туда, — он показал рукой на дальний угол комнаты.
— Зачем? — спросила я в удивлении.
— Надо.
Не очень понимая происходящее, я прошла туда.
— Подними платье.
— Зачем? — я вздрогнула.
— Такая большая и такая глупая! Поднимай давай!
— Извините… я лучше уйду! — я порывалась шагнуть к двери.
— Э-э! Я что, шутки шутить с тобой сюда пришел? Сейчас позову братву, они с тобой по-другому поговорят! Пришла ебаться, значит будешь ебаться!
Я вздрогнула. Внутри что-то оборвалось и на меня нахлынуло ощущение безвыходности и обреченности. Я взялась за подол, понимая, что секса мне уже не избежать.
— Только медленно!
Я приподняла платье выше колен…
— Вам так нравятся толстые ноги взрослых женщин? — я пыталась шутить, но чувствовала, как дрожит и срывается мой голос.
— Мне нравятся конкретные ляжки. Поднимай дальше!
Шутить я уже не могла и скорее бы расплакалась. Я оголила бедра еще выше, понимая что он решил меня унизить за отказ заняться с ним оральным сексом…
«Я, взрослая женщина, сама, своими руками поднимаю платье перед совершенно посторонним парнем, совсем еще пацаном» — мне было тяжело поверить в происходящее. «Перед ним, наверное, так поднимали платье лишь юные шлюшки, а тут вдруг я, последняя дура, решила доставить ему радость и показать ему фигуру взрослой женщины!» Я вдруг вспомнила, что на мне совершенно старомодные трусы. Я совершенно не думала, что кому-то буду их демонстрировать. Мне было ужасно стыдно — за то, что я намного старше его, за ширину своих бедер, за свое белье, за то, что он пялится на все это с наглой ухмылкой, наслаждаясь моим стыдом еще больше, чем моими женскими формами. Я стояла, держа руками платье, поднятое аж до талии, отвернувшись куда-то в угол комнаты и кусая губы, чтобы не разреветься. «И, как назло, я еще на высоких каблуках, словно специально, чтобы доставлять ему побольше удовольствия» — корила я себя.
— Подойди ближе.
Я покорно сделала два шага к нему, держа платье поднятым.