Я опасалась, что мне надо будет ползать по стенам в длинном платье и босоножках на высоченной шпильке. К счастью, как только мы выскочили из подземелья, Румат свернул к сторожевому бастиону. Я поспешила за ним, вся в прострации. Отчего-то мне стало как-то немного страшно покидать замок со служанками, теплыми бассейнами, вкусной едой и изящными нарядами. Впрочем, Румат то и дело оглядывался, когда мы поднимались по винтовой лестнице. Я ощущала его взгляд, скользящий по моим почти оголенным сиськам, опускающийся к моим ножкам – ходьба по крутым ступеням то и дело оголяла мою ногу в разрезе до самого бедра. Да и я сама еще чувствовала вкус его спермы на губах. Новая жизнь в объятиях Румата должна оказаться сладкой!
Наконец мы добрались до верхней площадки. По всей видимости за простой дубовой дверью была стена, ограждающая дворец. Кнавций как-то, перед тем, как снова заняться моими прелестями, хвастался, что стена его замка шире, чем у кого-либо из соседей… О, боги, о чем я только думаю…
Румат осторожно приоткрыл дубовую дверь и выглянул в образовавшуюся щель. Потом он повернулся ко мне:
— Снимай платье!
Я недоуменно захлопала ресницами:
— Но, милый… Я тебя тоже, конечно, хочу, но нам надо бежать! Мы и так потеряли много времени, когда я ублажала твой снова вставший член!
— Нет, королева моего сердца. Я бы очень хотел опять сжать тебя в объятиях, но… На стене – стражник. Тебе надо занять его на несколько минут, пока я по карнизу проберусь ему за спину.
— Ты думаешь, это хорошая идея? – пробормотала я, спуская бретельки. – А одетой я его не смогу отвлечь?
— Любимая! Я уже приговорен, а теперь и ты, сбежав со мной, — тоже. Поэтому нам нужно выложить все что есть…
— Ну, да…- задумчиво произнесла я, взвешивая свои шары в ладонях, — пожалуй только это я и могу выложить.
Платье соскользнуло к ногам, и я решительно шагнула к двери.
Румат перехватил меня и сжал в объятиях, шепча мне в волосы что-то про любовь, про мою ослепительную красоту. Его ладонь сжимала мою ягодицу, а вторая легла на грудь. Я застонала, когда мужские пальцы задели чувствительный набухший сосок.
Но я отстранилась, хихикнув:
— Румат, сейчас у тебя встанет кое-что и там, на стене, за что-нибудь зацепится.
Румат с видимым трудом оторвался от меня и, отойдя к узкой бойнице, протиснулся в проем. Он еще раз окинул меня жадным взглядом и указал глазами на дверь. Я глубоко вздохнула и, мысленно помолившись Миритари, открыла дверь. Стражник стоял в пяти метрах от меня. Его взгляд тут же приклеился к моим прелестям. Я почти физически ощущала этот, скользящий по моей шелковистой коже, взгляд. Светило яркое солнце, и было понятно, что ни единая деталь моего тела не укрылась от стражника. О, боги, что мне надо делать-то? Я пребывала в ступоре, не зная куда деваться от мужского взгляда, исследовавшего меня от кончиков твердых сосков до лобка, где беспощадное солнце не могло не высветить нежную расщелинку.
Вдруг за стеной послышался шорох, и стражник на мгновение повернул голову, ища глазами источник шума. Тут уж надо было действовать. Я почти бегом кинулась к стражнику, отвисшая челюсть которого наконец-то вернулась на место. При этом я пыталась обворожительно улыбаться, пока мои руки не обвили шею стражника, а груди не сплюснулись о стальной нагрудник. К счастью он был начищен до зеркального блеска и мои соски лишь немного обожгло. Я уже не обращала на это внимания, впиваясь ртом в мужские губы. Я чувствовала, как стражник начал сначала несмело, а потом все более уверенно обшаривать мое тело руками. Ладони легли на попочку, прижимая меня к нагретому на солнце металлу, а закованное в наколенник колено вторглось между моими бедрами. Я непроизвольно застонала, когда мои чувствительные губки прошлись по кольцам кольчужных чулок стражника. Это вызвало вполне предсказуемую реакцию – стражник повалил меня на спину, возясь с поясом. Ну, где же Румат??? Меня сейчас трахнут прямо здесь на стене… А чего еще ждать, если сама явилась в голом великолепии, да еще бросилась на шею?
Стражник на миг отстранился, срывая с паха стальную ракушку, и я с ужасом обнаружила под ней вставший мощный член. Потом на меня снова навалились, я едва успела пошире раздвинуть ноги. Головка несколько раз ткнулась в мои влажные губки и, наконец, обнаружила мое услужливо предоставленное отверстие. Рыча, стражник так мне засадил, что выбил воздух из моих легких. Я сама даже пошевелиться не могла под всей этой тяжестью, навалившейся на меня. А мужчина, сопя, делал свое дело, пронзая меня сильными размашистыми ударами. Моя попочка елозила по камням, раскаленный член ходил во мне… Не знаю сколько так продолжалось, но вскоре мужчина хрипло закричал, чуть приподнявшись надо мной, и жаркая струя ударила в меня изнутри. Я в ответ тоже застонала, то ли от хлынувшего в легкие воздуха, то ли от хлынувшей во влагалище спермы. И тут же мышцы влагалища стали сокращаться на туго забитом в меня члене. Моя голова откинулась, волосы из разбившейся окончательно прически подметали стену, а я билась в оргазме, стоная и крича.
Я еще вздрагивала в последних толчках оргазма, когда стражник надо мной как-то странно хрюкнул и повалился на меня. Секс с закованным в броню мужчиной – это детские игрушки по сравнению с его полной тяжестью! Я уже даже вздохнуть не могла, в глазах поплыл красный туман. Я только чувствовала как из меня постепенно выскальзывает мягчяющий член вместе с выливавшейся спермой. Сознание начало ускользать, но руки сами собой уперлись в стальной нагрудник. В последнем отчаянном усилии я толкнула тело. К моему удивлению стражник вдруг подлетел вверх и едва не сбил оказавшегося возле нас Румата, упав рядом с ним в неестественной позе. Вот дьявол, могла бы я так, чтобы не быть взятой стражником? Сразу?..
Румат пристально смотрел на меня. Я поспешно сдвинула колени, проворчав:
— А ты не торопился…
— Госпожа, я торопился! Но карниз – всего 5 см шириной, я боялся сорваться, боялся подвести тебя.
— Но ты не торопился и снимать его с меня! Ты что хотел, чтобы я задохнулась под тяжестью?
Глядя в бешенные глаза Румата, я поняла – так оно и было.
Я поднялась, кусая губы и потупив взгляд. Румат подскочил и помог встать.
— О, ослепительная любовь моя, прости меня. Ты замолишь этот грех в храме Провитрты, и мы будем с тобой снова!