— Я накрою стол. А то что-то скучновато с одним чаем, — защебетала она и ринулась на кухню. Там сразу же что-то грохнуло.
«Не помню случая, чтобы она что-нибудь не уронила»,- усмехнулся он и открыл краны в ванной.
Он лежал в теплой воде и млел от удовольствия. Вдруг появилась Люська. Она была в почти прозрачных плавках и сетчатом лифчике, через специальные отверстия в котором заманчиво выглядывали соски.
— Спинку потереть? – нагловато предложила она.
— А может быть и еще где-нибудь? – иронически посмотрел он прямо в ее лукавые глаза.
— Можно и там, — она повернулась к нему спиной и присела на пол.
— Расстегни…
Лифчик и плавки упали на пол. Голая Люська стояла перед ним и притягательно улыбалась.
«Как она хороша!», — не успел подумать он, как она мигом забралась в ванну, расплескивая воду.
— Увидел бы сейчас нас твой благоверный. Вот бы обрадовался!- усмехнулся Валентин, пропуская ногу между ее ног.
— Исключено. Теперь их три дня будут мурыжить: учение… Она тоже протянула ногу и стала щекотать его между ног. Он закрыл глаза, впился зубами в губу. Она почувствовала, что навстречу ее ноге из его тела выползает скользкая «змея».
— Обалденно! – застонал он.
— Кайф! – подтвердила она.
— А дальше? – задрожал от нетерпения он.
— А дальше будет еще приятнее, — она приподнялась, стала на колени и прильнула ртом к его губам. Обвив левой рукой его шею, а правой ухватив в воде его член, она стала усиленно мастурбировать.
— О-О-О!- застонал юноша, дергаясь всем телом при каждом качке.
— Терпи, казак, атаманом будешь!- засмеялась Люська.
«За эти три года замужества она кое-чему научилась. А была недавно еще совсем девочкой, наивной и легкомысленной», — подумал он, пытаясь встать, чтобы овладеть ею. Но она была неумолимой и энергично работала рукой до тех пор, пока под его стон и резкие конвульсивные движения тазом в прозрачной воде из его члена не выскочила тонкая струйка, превращаясь в белые комочки. Она продолжала сдаивать его. Наконец он затих.
— Отдохни. Потом продолжим…
— А почему ты сразу не согласилась?
— Мне и одного бэби во! – провела она ребром ладони по горлу.
— Ты не любишь детей?
— Эти цветы жизни хороши на чужих подоконниках. Мне, с моими данными, — запустила она ладонь между своих ног, — еще рано погружаться в прозу жизни. Жизнь коротка. Торопись брать от нее по полной мерке, пока ее у тебя не отняли, — усмехнулась она, вылезая из ванны.
…Они сидели за столом совершенно голыми. Он чувствовал во всем этом какой-то дискомфорт, а она сидела, как ни в чем не бывало.Казалось, что это вошло у нее уже в привычку.
— В этом что-то есть, не так ли?- кивнул он на ее грудь, пригубливая из бокала шампанское.