— Сопротивляешься? Да? Помнишь о наказании? – спросил он властно
— Да, помню… — говорила я в страхе
— Сейчас получишь и поймешь, что подглядывать нельзя!
Я стала кричать, но он начал меня избивать.
— Будешь сопротивляться? Будешь мой сучкой? А?- возбужденно спрашивал он
Я понимала, что он собирается сделать, но боялась, что он меня побьет еще сильнее. Я ждала в страхе, что вот-вот он лишит меня девственности, будет ебать меня со всей силы в мою маленькую пизденку. Но этого не было, было более, чем жестоко, чем я могла себе представить.
— Нет, не буду – сказала я
— Будешь хорошей девочкой?
— Буду…
Он порвал на мне платье и на теле лишь оставались, надеты только ажурные трусики. Я закрывала руками свою наготу, сгорая со стыда, но папа убирал руки и начинал мять мой груди так сильно, что я заплакала то боли. Его руки бродили по всему моему телу. Он трогал меня как хотел и где хотел. Я не могла сопротивляться, боялась новых ударов кулаком. Он трогал меня между ног, лаская мою киску через трусики, надавливая со всей силы и натирая рукой частыми движениями. Это было приятно, но в то же время больно.
— Не плачь, малолетняя сучка! Не далеко от матери ушла… Говоришь, любишь ласковые слова? А такие слова нравятся?
— Шлюшка малолетняя! Ты только этого и достойна! Ласковых слов она захотела! – ударив её, проговорил он
— Нет – говорила я сквозь слезы
— Я хочу услышать да! Не слышу, блядина!
Он ударил меня сильно по лицу так, что я чуть не потеряла сознание.
— Да…
— Ты как твоя мать, такая сочная внутри послушная снаружи… мне это нравится…мне нравится ебать вас обеих…вы две шлюшки теперь будете для меня все делать со временем… — лапая меня и снимая с меня трусики.
Я заплакала, мне стало страшно…впервые в жизни стало так страшно…
— Уже течешь сука!
Он начал ласкать клитор пальчиками. Мне это нравилось. Я чувствовала приятное тепло внизу живота, но боль в груди от сдавливания её сильными мужскими руками отца мешала. Он теребил мои соски губами, лаская язычком нежно, всасывая, как мороженое. От приятного ощущения я стонала, как последняя блядь. Мне нравилось быть его блядью, хоть это было и мерзко…
— Да, сучка, кричи от удовольствия!
Я кричала, но уже от удовольствия, а не от боли, сильнее и сильнее. Я чувствовала, что все скоро, словно, взорвется во мне внутри. И да…Я кончила.… Это было волшебно.…Такое я первый раз испытывала…
— Хорошая девочка! Сделаешь папочке тоже приятно?
Он приспустил брюки и трусы и оголил свой член. Он был большой, сочный, набухший и налившийся венами.
— Нравится сука?