Дрожь пробежала по телу и, не контролируя своих действий, я схватил Олю за голову и начал запихивать член ей в рот, стараясь проникнуть как можно глубже. Она не сопротивлялась и как загипнотизированная подчинялась всем моим движениям. Не было сил оторваться, прекратить это и я кончил прямо в рот Оле, размазав сперму по губам, щекам и вытерев измазанный спермой член о ее светлые золотистые волосы. Около минуты мы лежали не двигаясь, как будто нами овладело некое оцепенение. Первая очнулась Оля.
— Это было прекрасно, никогда в жизни я не испытывала ничего подобного, — ответила она на мой вопросительный взгляд.
— Я рад, что тебе понравилось, — машинально сказал я, сам еще не придя в себя от случившегося. Как я мог вот так вот ради собственного удовлетворения лишить девственности, хотя и не в физическом, а в моральном, душевном плане, эту юную хрупкую девушку, можно сказать почти ребенка. Я не верил, что все происшедшее могло доставить ей наслаждение и удовольствие. Но сколько бы я ни думал обо всем этом, ничего нельзя уже изменить.
Скоро должна вернуться из города бабушка, и нам нужно было одеться и привести в порядок комнату, чтобы скрыть следы недавнего разврата. Тут Олечка проявила себя как заботливая хозяйка и уже через несколько минут даже самый опытный сыщик не заметил бы ничего подозрительного. Обнявшись, как и тогда, когда провожали бабушку, мы пошли к автобусной остановке, чтобы помочь донести сумки, наполненные купленными для нас подарками. Только теперь я держал Олечку за округлую попку, всей рукой ощущая приятную упругость ее не прикрытых трусиками ягодиц.
Вечер мы провели все вместе на веранде, пили чай, как всегда шутили и весело смеялись. Было уже довольно поздно, и Олечка постоянно зевала, открывая моему взору хорошенький розовый ротик, которым она несколько часов назад доставила мне столько наслаждения.
— Ну, я больше не могу с вами сидеть, очень хочу спать, — сказала она и оставила нас вдвоем. Бабушка начала убирать со стола, а я вышел подышать свежим воздухом. Тихая и теплая июньская ночь, звездное небо над головой, тихий шелест листьев и сам вид спящей природы несколько успокоили мои взведенные нервы, находящиеся в постоянном напряжении вот уже несколько дней. Я прекрасно понимал, что не смогу спокойно спать в эту ночь, а потому прошел в сад и сел там на скамеечку. Неспешно текли часы летней ночи, а я все сидел, продолжая прислушиваться к стрекотанию сверчков, лаю собак и другим звукам деревенской ночи. Вот край небауже окрасился розовым сиянием, предвещающим скорый рассвет, и только тогда усталость взяла свое и я заснул крепким молодым сном. Вот в таком состоянии и нашла меня утром Олечка, взволнованная моим отсутствием.
— Неужели ты проспал здесь всю ночь. Мы с бабушкой искали тебя по всему дому и не знали, куда же ты пропал. Пойдем завтракать, все готово.
После завтрака мы договорились с Олечкой сходить искупаться на речку. Всю эту неделю стояла прекрасная теплая погода, и так хорошо было в жаркий полдень погрузиться в прохладную воду реки. Олечка была одета в обтягивающий ее стройную фигурку черный купальник, и загорелые шоколадного цвета шелковистые ножки снова пробудили во мне желание. Весь день мы купались, валялись на золотистом песке, загорали, снова купались, снова загорали и так до самого вечера. Обратный путь наш пролегал через поросший кустами и редкими деревьями луг. Проходя мимо небольшой кучки деревьев, Оля попросила меня подождать, пока она снимет мокрый купальник. Удалившись в заросли, она почти скрылась из виду. Желание разгоралось во мне все больше и больше, я почти не мог себя сдерживать. Оглядевшись по сторонам, и увидев, что на лугу, кроме Оли и меня никого нет, я двинулся к деревьям, за которыми исчезла Оля. Подойдя ближе, я увидел Олю уже одевшую маечку и теперь натягивающую трусики. При виде ее обнаженных половых органов я едва не кончил и с горящими от похоти глазами я вышел из-за деревьев. Оля, услышав шорох, обернулась, но, увидев, меня она продолжила одеваться. Я подошел и обнял ее за талию.
— Ты снова хочешь, чтобы я пососала у тебя, — спросила Оля. Я не отвечал ей и молча начал стягивать с нее одежду. Возбуждение нарастало с каждой секундой и потому у меня не хватило сил снять с Оли маечку, и, стянув только трусики, я повалил ее на траву. Вытащив из плавок член, я принялся водить им по Олиным половым органам, касаясь им внутренней стороны бедер, проведя несколько раз по губам, я на несколько секунд ввел его Оле в рот, затем опять вернулся к половым органам и принялся тереть им о половые губки и клитор. Возбуждение наше нарастало, и кончили мы почти одновременно, причем я, не успев вовремя отвести член в сторону, залил спермой весь живот Оли.
Летние дни бежали незаметно, весело и радостно мы с Олей проводили последние недели уходящего лета. Не проходило и дня, чтобы мы не предавались взаимным ласкам, уединившись в каком-нибудь укромном уголке. Но вот в воздухе почувствовалось холодное дыхание осени, по утрам стало выпадать больше росы, листья на деревьях окрасились в золотистый цвет, трава на лугу пожелтела и завяла. Подошло к концу наше лето любви и наслаждений, пришла пора нам расстаться. Вот и наступил последний день наших каникул, завтра мы сядем в автобусы и вернемся из этого земного рая в унылый и скучный мир повседневных забот и обязанностей. Весь день Оля была в плохом настроении и постоянно говорила мне, что мы не можем расстаться, что она не проживет без меня и дня. К вечеру ее настроение совсем ухудшилось, и она заплакала, умоляя не покидать ее. Кое-как успокоив Олю, я уложил ее спать, а сам вышел на улицу, подышать свежим воздухом. Внезапно мне вспомнилась та самая ночь, в которую я, разгоряченный и взволнованный первым половым актом с Олей, никак не мог заснуть, и вот так же, как и сейчас бродил по ночному саду, глядя на звезды и прислушиваясь к ночным звукам. Только теперь у меня под ногами шуршали опавшие листья, звезды горели ярче, чем в ту ночь, и ночная прохлада скорее не освежала, а холодила голову.
Я не буду описывать сцену нашего прощания на следующий день. Даже сейчас, спустя много лет, мне тяжело об этом вспоминать. Вернувшись домой, я чувствовал себя выброшенным из жизни. Я не встречался с моими городскими товарищами и подругами и на занятиях я не слышал объясняемого материала и вопросов преподавателей. Я думал только об Оле, о том, как ей сейчас тяжело одной, и некому ее согреть и приласкать. Вот так в постоянных размышлениях и воспоминаниях прошло несколько недель. Постепенно боль расставания притупилась и я, как и прежде, стал наслаждаться жизнью. Оля, ее любовь ко мне, наши взаимные ласки, несомненно, повлияли на мое сознание. Я стал раскованнее и раскрепощеннее, больше не стеснялся и не краснел в присутствии девушек, уверенно и свободно беседовал с ними на любые темы. Я даже набрался смелости и познакомился с одной девушкой. Звали ее Ира. Она была высокая, стройная, достаточно красивая, чтобы полностью покорить мое сердце. Началось все с обычной дружбы, но я то знал, что от такой простой дружбы до любви и секса один шаг. Мы с ней гуляли, ходили в кино и в кафе, беседовали о смысле жизни и о других бестолковых вещах. И зачем было об этом беседовать, ведь мы прекрасно знали, что нам нужно друг от друга, и почему мы должны были прикрываться различными условностями и недомолвками, я никак не могу понять. Наверное, это опять те же бесполезные общественные законы нравственности и мнимой порядочности. Почему я не могу сказать прямо любимой девушке чего я от нее хочу. Так нет, я должен ходить вокруг, да около, добиваясь своей цели какими-то сумасбродными и туманными методами. Ну, хватит философствовать, возвратимся к описываемым событиям. С каждым днем мы становились все ближе и ближе, вот мы уже ходим, друг к другу домой, засиживаемся там допоздна, наши поцелуи становятся все более смелыми, и настал момент, когда Ирочка отдалась в мое полное распоряжение. Я не буду описывать наши половые акты и ласки, ведь рассказ вовсе не об этом, лишь скажу, что Ире я не мог так полностью раскрывать свои желания, как это я делал с Олечкой. Вот так незаметно текли дни, недели, месяцы. Пришла весна, стаял снег, на деревьях распустились набухшие почки и они покрылись яркой зеленой листвой. Я все чаще начинал вспоминать прошлое лето, полное таких незабываемых впечатлений. Обдумывая прошедшее, я ловил себя на мысли, что мне снова не хватает любви и нежных ласк Оли. Почему это происходит со мной, почему я опять хочу этой преступной любви, ведь у меня теперь есть Ира, я могу изливать, наполнявшие меня все сильнее с каждым днем, чувства нежности. Но ведь нет, мне нужна только Оля. Я снова хочу чувствовать прикосновение ее ласковых губок, гладить стройные шелковистые ножки, ощущать прерывистое, неровное и дрожащее от возбуждения дыхание. Я снова хочу обладать ей. Некоторое время мне удавалось заглушить половое влечение к Оле, совершая половые акты с Ирой. Но чем ближе подходило лето, эта пора разврата и плотских удовольствий, тем больше мне хотелось снова увидеть Олечку, и не просто увидеть, а снова испытать все те чувства потрясшие мой девственный разум прошлым летом. Я пытаюсь проводить больше времени с Ирочкой, почаще заниматься с ней любовью, я даже стал обращать внимание и на других девушек, рассчитывая найти еще одну подружку. Но все старания заглушить эту патологическую страсть, почему-то вспыхнувшую в моей душе, оказались напрасны. И я под предлогом того, что мне нужно повидать бабушку, отправился в этот земной рай, где, я был в этом точно уверен, меня уже ждала моя юная нимфа. Из окна автобуса, везшего меня навстречу моей сокровенной мечте, я наблюдал за прекрасной природой мелькавшей по обе стороны дороги. Яркая, сочная, цветущая зелень возбуждала мое воображение, и мысленно я уже был с ней, с Олечкой в тени вон того могучего дуба. Вот она нежно обнимает меня, целует, ласкает мой член, и душа моя возносится к тем вершинам высочайшего блаженства, которого может достичь только не обремененный никакими заботами человек. Мне никуда не надо спешить, мой мозг не отягощают ничтожные стремления и желания, и я готов пролежать здесь целый день, наслаждаясь выпавшим на мою долю счастьем. Но чем ближе приближался я к желанной цели, тем большие сомнения охватывали меня. Мне постоянно казалось, что Олечка не приехала, что она оставила меня, меня преподавшего ей первыеуроки любви, и теперь какой-нибудь прыщавый подросток ласкает ее тело, которое создано только для моих и ничьих больше объятий.
Однако все страхи, сомнения и тревоги оказались напрасными. Как только я, с бьющимся от огромнейшего волнения сердцем, приблизился к нашему домику, навстречу мне выбежала она — моя любимая Олечка. Раскинув руки, она бросилась ко мне, ах как подпрыгивали на бегу ее теперь уже совершенно развившиеся грудки, и вот мы соединились в сладостнейшем поцелуе.
Вечер. Мы, как и прошлым летом, пьем на веранде чай. Я снова прислушиваюсь к таинственным шорохам и звукам деревенской ночи, и во мне все яснее просыпается страсть, нет даже не страсть, а дикая и неудержимая похоть. Я не могу спокойно смотреть на Олечку, на ее крепкие загорелые ножки и молодые округлые груди, выпуклые соски которых отчетливо и откровенно проступают сквозь тонкую ткань Олиного сарафанчика. Словно какое-то затмение нашло на меня.
И вот я очнулся уже в объятьях Оли. Мы катаемся по прохладной земле сада, под тенью яблонь нас никто не заметит, и я полностью уверенный в своей безнаказанности стягиваю с Оли сарафанчик, затем трусики.
— Да, да, я хочу: хочу почувствовать твой член: а, не тяни, воткни его поглубже: — шептала до предела возбужденная Оля. Конечно же я не смог удержаться от такого соблазна. Да я и не думал об этом. Животный инстинкт овладел мной. Дрожа от похоти и нетерпения, я вытащил горячий и набухший член и едва не кончил, еще и не успев прикоснуться им к Оле. Судорожно нащупав желанное отверстие, я ввел член и, сделав несколько толчков, не смог удержаться от оргазма. Сперма, казалось, лилась нескончаемым потоком, я в экстазе все глубже проталкивал член в Олю, и мне казалось, что это самый бурный оргазм, который я когда-либо испытывал. Отвалившись от Оли, как насытившееся животное, я лежал на траве, и последние капли спермы вытекали из моего члена. Тут в голову мне пришла мысль о том, что Олечка не удовлетворена.
— Я удовлетворил тебя, моя любовь? — спросил я у также неподвижно лежащей Олечки.
-Да, такое чувство полного наслаждения я испытываю только с тобой, — ответила она.
— Хотя были и другие? — решив пошутить, спросил я.
— Да, тебе не досталась моя невинность, сладострастный любитель маленьких девочек.
Такое прозвище, прозвучавшее из ее уст, рассмешило меня, и я расхохотался на весь сад.
— Где это вы там смеетесь, шалуны? Идите-ка спать, уже поздно, — раздался голос бабушки, видимо давно искавшей нас. Все еще продолжая смеяться, я заправил в брюки свой инструмент, а Олечка тем временем поспешно одевала трусики и сарафанчик. Придя домой, мы легли в свои кровати и заснули крепким сном, который можно было бы назвать сном невинности, если не знать о предшествовавших ему проказах.
На следующее утро мы, лежа на берегу реки, наслаждались ласковым летним солнцем. На Олечке был новый купальник небесно-голубого цвета, который плотно обтягивал ее, ставшие еще более привлекательными, формы. Лежа на теплом песке, я предавался размышлениям, и меня все больше занимал вопрос о моем более счастливом сопернике. Наконец, не вытерпев, я решил напрямую спросить об этом Олю.
— Вчера ночью ты сказала, что мне не досталась твоя невинность. Может быть, ты расскажешь о моем более удачливом сопернике?
— Все тебе хочется знать, — ответила Оля, лениво перекатившись со спины на живот, — ничего я тебе не скажу, это моя тайна.
Однако, после моих длительных уговоров и упрашиваний Оля ответила, что согласно и расскажет мне все о своем первом и всех остальных мальчиках, но для этого мне придется немного потрудиться.