— Прости, Кристина, я надела на работу очень маленькие трусики и белые колготки, — с ужасом пролепетала я, поняв, что пропала. — Иначе, меня бы в офисе не правильно поняли…
— Тварь, ты ослушалась моего повеления!!! — зло проорала разгневанная Кристина в трубку. — Пиздец тебе, опущенная пиздолизка! Я сегодня же тебя накажу, и накажу страшно. Так, что ты запомнишь этот день на всю жизнь!
Я обмерла, парализованная животным ужасом от её слов, и чуть не выронила в унитаз мобильник. От её криков и угроз мне сделалось дурно, и в то же время в паху сладостно заныло в предчувствии неземного, необычайного блаженства и удовольствия от жестоких пыток и изощрённых унижений. Мне захотелось поскорее приблизить этот роковой, волнующий застоявшуюся в жилах кровь, желанный момент.
— Что мне делать, милая? — покорно спросила я, всё ещё стоя на коленях возле унитаза.
— Прежде всего, соска, разденься в сортире до гола и брось в мусор трусы, лифчик и колготки, — послышался безжалостный голос молодой, самоуверенной доминантшы. — Потом одевайся и приезжай ко мне домой. Адрес, думаю, не забыла, животное?… Юбку подтяни как можно выше, чтобы мужики на улице видели твою огромную, толстую, вонючую жопу… Будешь подъезжать, пидораска, позвонишь. Скажу, что делать дальше.
Я исполнила всё, что она велела. Одевшись и подтянув очень высоко юбку, вышла из туалета. В офисе уже почти никого не было. Мывшая пол в коридоре уборщица проводила мои сильно оголённые, красивые стройные ноги долгим, недоумевающим взглядом. Дело в том, что я, в рабском усердии желая как можно больше угодить Кристине, перестаралась и подтянула юбку так высоко, что сзади при ходьбе открывался довольно шокирующий, очень откровенный, пикантный вид… Меня это сильно волновало и сексуально возбуждало, как будто я была при людях наполовину голая. А мне ещё предстояло выйти так на улицу и проделать весь долгий путь до дома Кристины.
На улице я смешалась с толпой возвращающихся с работы горожан, и было не так стыдно. В сумочке вновь задребезжал мобильник. Я взглянула на дисплей: звонила Кристина.
— Тварь, ты где? Почему не отзываешься? — гневно спросила она, еле сдерживая безумную, нечеловеческую ярость. Я подумала, что, если бы я сейчас находилась возле неё, — она бы, вероятно, растерзала меня на части и выколола глаза. Я невольно содрогнулась от ужаса, представив эту жуткую картину. Чтобы успокоить и задобрить строгую, разгневанную госпожу, я торопливо забормотала в трубку:
— Кристинка, не злись, пожалуйста! Я всё сделала, как ты приказала. Еду к тебе. На мне нет трусиков и колготок. Попа почти видна и мужики пялятся на неё на каждом шагу, то и дело оборачиваются. Ещё немного, и начнут лапать за половинки… Но ради тебя я готова на всё.
— Шлюха, возьми быстрее «тачку» — я вся теку и не могу ждать, — повелела Кристина. — Натали лижет мою киску, но мне почему-то больше нравится, когда это делаешь ты, старая, раздолбанная калоша! С ней я никак не могу поймать кайф, а от твоего языка кончаю по несколько раз подряд. Кто научил тебя, сучка, так классно лизать?
— Никто, — тихим голосом призналась я скромно. — Я люблю тебя, Кристина! Поэтому тебе со мной так хорошо… И мне с тобой — тоже.
Дождавшись, пока возлюбленная вдоволь наговорится и отключит связь, я поймала такси и продолжила путь к Кристине. То, что у неё дома сейчас подруга Наталья, только ещё больше возбудило меня и добавило непередаваемого наслаждения. Я вспомнила, как она доминировала надо мной в прошлый раз, и тотчас потекла, не в силах сдерживаться. Молодая, энергичная, отмороженная девица заставила меня тогда сильно поволноваться.
Подъезжая на такси к дому Кристины, я снова связалась с ней по сотовому телефону и сообщила свои координаты.
— Мы с Кристи выходим, блядь. Дрочи жопу! — с угрозой, голосом, не предвещающим ничего хорошего, зловеще ответила вместо Кристины Натали.
У меня при её словах всё внутри оборвалось, я поняла, что опять влипла в историю, и добром она для меня сегодня не кончится. Но делать было нечего, и отступать — поздно. Вскоре таксист затормозил у подъезда, и в салон на заднее сиденье уселись Кристина и Наталья. Я продолжала, как испуганный истукан сидеть на переднем сиденье, возле водителя. При этом он не уставал всё время краем глаза пялиться на мои жирные, молочно-белые, соблазнительные ляжки, выглядывавшие из-под коротенькой до невозможности юбчонки.
— Хэллоу, Нинэль! — поздоровалась со мной по-американски Кристина и грубо приказала таксисту: — Поехали, шеф, что раскрыл варежку? Не видел голых ляжек моей дорогой мамочки?
Водитель смутился, хмыкнул, окидывая заинтересованным взглядом молоденьких красивых, вульгарно ведущих себя девчонок. Тронул машину с места. Мы выехали за город и на большой скорости погнали по трассе в сторону Краснобельска. Я не знала, куда мы едем, но расспрашивать у девочек не решилась, чтобы попусту их не злить и не усугублять своё положение. Как всегда положилась на авось.
Мы приехали в какой-то пригородный дачный посёлок, остановились у посыпанной жёлтой тырсой дороги, выходящей на трассу.
— Расплатись, Нинэль, — приказала мне Кристина, и они с Натальей, захлопав дверцами, выскользнули из такси.
Я отдала водителю сумму, которую он назвал, и вышла вслед за подругами. Таксист в последний раз через стекло окинул всю мою фигуру горящим, заинтересованным взглядом, прицокнул восхищённо языком и уехал. Я осталась одна с девчонками.
— Что застыла, блядь? Не рада меня видеть? — презрительно сощурив в узкие, китайские щелочки красивые голубые глаза, взглянула на меня Кристина.
— Что ты, милая, я очень рада. Я скучала по тебе, — тут же принялась уверять её я.
— А почему не целуешь? — продолжала сверлить меня недовольным, испытующим взглядом девчонка.
Я было рванулась к ней, но сейчас же, опомнившись, остановилась в двух шагах, не зная, что делать. Целовать её в губы конечно нельзя. Но тогда зачем она так сказала?..
Кристина сегодня была в лёгоньком летнем платьице. Стоя у кромки шоссе, по которому то и дело в обе стороны проносились машины, она слегка приподняла подол платья, приоткрывая чёрный крохотный треугольничек прозрачных стрингов. Я поняла, что она хочет, быстро наклонилась к её паху и с наслаждением, никого не стесняясь, в засос поцеловала её скрытую под кружевной тканью, слегка выпуклую маленькую промежность.