— Целуй мою ногу! А еще лучше полижи ее своим язычком! – приказала Оксанка, выставив перед носом пленницы грязные, давно не мытые ступни ног. От ног шел противный запах, который резко ударил в нос даме.
Шолпан Дамировна выгнула голову вперед и прикоснулась своими накрашенными розовой помадой губами к правой ступне.
— Я же сказала тебе, пидаразка, лижи мои ноги! Не зли меня, сука!
Опасаясь наказания за невыполнение приказа, дама, захлебываясь слезами, стала покорно лизать розовым языком ступни ног уголовницы.
Часть 8. Отвращение
Когда дама, стоя на коленях и под ржание бандиток, вылизывала их ноги, Оксанке приспичило в туалет.
— Я щас, девки, в туалет схожу. Сать охота! – сказала бандитка и направилась в сторону сортира, который был прямо тут, в этом же помещении.
— Погоди! Ты сы лучше вот в банку, — Нинка протянула Оксанке пол литровую пустую банку, — Поняла, о чем я! – Нинка многозначительно посмотрела в сторону пленницы.
— Поняла – весело гоготнула бандитка.
«Нет! Только не это!» — с ужасом думала дама, когда краем уха услышала диалог бандиток. Оксанка облегчилась и принесла из туалета банку, почти доверху наполненную ее желтой мочой.
Дама тем временем покорно сидела на коленях и с содроганием ожидала дальнейших унижений.
— Ты не хочешь пить? – Оксанка грубо схватила Шолпан Дамировну за роскошные темные волосы и поднесла к ее рту банку с мочой.
Пленница с отвращением отвернулась. Ей казалось, что еще немного и ее вырвет.
— Меня сейчас стошнит! – пролепетала дама, чувствуя, как ее замутило, желудок сжался, а к горлу подступила противная теплая волна.
Под дикое ржание бандиток, даму несколько раз вывернуло наизнанку.
— А блевотину, то свою, сама языком слижешь! Но выпить то тебе все равно надо. Вот попьешь этой водички, и легче будет, — Оксанка с силой разжала рот дамы и влила ей мочу. Даму снова вырвало. Кислый запах блевотины наполнил комнату.
— Умоляю Вас! Пожалуйста! Девушки, миленькие! Не надо. Умоляю! – дама стояла на коленях и продолжала умолять, — Можно я хотя бы помою лицо!
Бандитки развязали даме руки, и Шолпан Дамировна подползла на коленях к умывальнику. Но только она собралась обмыть свое лицо, как…
— Ты блевотину свою сначала слижи, а потом и лицо помоешь! – приказ Нинки заставил даму зарыдать от отчаяния.
Понимая, что бандитки не отстанут от нее, пока она не выполнит приказ, дама подползла на коленях к куче блевотины. Шолпан Дамировна оперлась руками об пол, нагнулась над кучей, и тут даму снова вырвало.
— Я не буду это делать, — дама стояла на четвереньках и мотала головой.
Тогда Оксанка подбежала к пленнице и с силой ткнула ее лицом об кучу блевотину, и стала возить лицом дамы по жидкой грязно-желтой куче, как половой тряпкой. Конечно, же, от такого обращения даму снова вырвало. Притом несколько раз. И только когда бандитки вдоволь насладились этими отвратительными издевательствами, они разрешили даме умыть лицо.
Униженная и сломленная, дама на слабеющих ногах подползла к умывальнику. Чистая холодная вода смыла с ее красивого, с тонкими, аристократическими, чертами, лица, блевотину. Дама долго и тщательно ополаскивала рот. Вскоре ей стало намного лучше. Шолпан Дамировна аккуратно очистила свои панталоны и ноги от остатков блевотины.
По робкому заискивающему взгляду, который дама теперь бросала на уголовниц, те поняли, что их пленница окончательно сломлена.
Часть 9. Опущение