— Ну, Наташа! Ты испортила мне удовольствие.
— Ты смущаешь меня своим взглядом, — отвечаю я.
Из воды выныривает её рука, сжимает мою правую грудь, играясь большим пальцем с соском:
— Неужели? Пару часов назад, я не заметила, что ты смущаешься, — с улыбкой произносит она, и нагибается с намереньем поцеловать сосок.
Хлопаю ладонью по воде, брызги летят в стороны, окатывая её. Она слегка испуганно откидывается назад, открывая себя, я быстро нагибаюсь и припадаю поцелуем к её губам.
— Теперь моя очередь, — шепчу я ей в рот, и немного жёстко целую её, слегка прикусывая нижнюю губу. Мой язык раздвигает её губы и скользит в рот. Рука обхватывает грудь, мнёт её, время от времени то сжимая пальцами сосок, то нежно поглаживая его. Коленом раздвигаю её ноги, ладонь ложится на её промежность, и сжимает её Там. Стон вырывает-ся из её груди, и тонет у меня во рту. Ладонь, то сильно сжимает податливую плоть, то отпускает её. Мои губы отрываются от её губ и начинают прокладывать тропинку из по-целуем вниз, медленно добираясь до наполовину скрытого водой соска. Вот он прямо перед моими губами, я дую на него, разгоняя воздухом пену, и мой язычок начинает облизывать его. Сначала очень медленно, как бы жаля сосок своим кончиком, потом быстрее, жёстче. Пока он не становится твёрдым как горошинка, и мои губы смыкаются на нём, всасываю его, и прикусываю. Надя вздрагивает, и глухой вскрик разносится по ванной комнате, отражаясь многократно от кафеля.
— Ещё.+ Повтори это. Укуси его снова — шепчет она, и рукой придавливает мою голову к груди.
Я снова легко прикусываю её горошинку, одновременно резко и во всю длину вводя палец в её влагалище, и снова вскрик наслаждения… И трепет тела. Вытягиваю палец. Губы перебираются на второй сосок, всасываю его глубоко в рот, и снова вхожу в её влагалище, но уже тремя пальцами. Она вздрагивает, и дёргается назад.
— Я сделала тебе больно принцесса? — спрашиваю я, поднимая голову, смотрю в глаза, в которых мерцает свет сотен свечей. Нижняя губа прикушена, она мотает головой:
— Не останавливайся, продолжай…
Я выталкиваю ногой пробку из ванны, и вода медленно начинает обнажать её тело. Мои поцелуи следуют за её уровнем вниз, лаская, и наслаждаясь её телом. Каждое прикоснове-ние моих губ к её телу вызывает у неё маленький восторг, и громкие стоны. Поцелуи спускаются ниже, пальцы медленно движутся в ней, то входя полностью, то почти выходя из её уютного гнёздышка, и снова внутрь. Вода оголила её бёдра, на поверхности показал-ся кончик возбуждённого клитора, и я с жадностью накинулась на него, плотно обхватив губами, лаская его своим языком… Её вскрики становятся всё продолжительнее, всё гром-че, а бёдра двигаются навстречу моим пальцам, как бы насаживая себя на мои пальцы, и насилуя клитором мой рот. Я чувствую, что ещё совсем немного, и она достигнет той точки, откуда дорога только одна… к оргазму. От той точки уже возврата нет — Я понимаю это, нащупываю второй рукой шланг душа, скосив взгляд, включаю холодную воду. Пальцы покидают её уютное гнёздышко, губы перестают терзать клитор, и я направляю струю воды на её разгорячённое лоно. Она подпрыгивает, и кричит как раненая птичка. Крик мгновенно замолкает, переходя в глухой стон, когда я отвожу струю воды и снова припадаю языком к её нежно — розовой щелочке. Язык быстро скользит в охлаждённое водой, и потому тесное влагалище, погружаясь всё глубже, быстро лаская её внутри. Температура внутри снова быстро повышается. Язык снова покидает её тело, я поднимаю голову, и смотрю в её ничего не видящие глаза, и снова струя воды направленная на её горячие губки, клитор. И снова крик+ Горячий ласкающий язык, и снова струя холодной воды. Снова крик… Восторга, и наслаждения. Её тело просто трясётся, я чувствую, что одно прикосновение к её охлаждённой плоти, и она взорвётся. И мой язык прикасается, быстро входит… Её тело выгибается, натягиваясь как струна. И освобождается, изливаясь со-ками, которые как гейзер брызгают на мои губы, мой язык. Я с жадностью облизываю её. Наслаждаюсь её вкусом до последней капельки. Лижу её до тех пор, пока её тело не успокаивается, замирает, расслабляется…
Я поднимаю голову, её глаза всё ещё в тумане оргазма. Вижу как этот туман рассеивается, уступая место ясному, удовлетворённому взгляду. Она сжимает мою голову своими руками, и тянет меня вверх.
— Спасибо тебе… Это было божественно девочка моя, — тихо шепчут её губы, и целую меня. Этот поцелуй уже не поцелуй страсти, и жажды наслаждения. Это поцелуй благодарности, и радости. Он нежен, ласков и лёгок как воздух.
Она отрывается от моих губ, и говорит:
— Я голодна как зверь. Если сейчас не поем то могу откусить от тебя самый сладкий, и лакомый кусочек.
Я на мгновенье задумываюсь, быстро разворачиваюсь, и говорю:
— Как ты думаешь? Кусочек от моей попки будет достаточно сладок для тебя?
Она со смехом кусает мою ягодицу, потом целует:
— Умм… как вкусно, это место достаточно нежное, и вкусное. Но я хочу оставить его на десерт.
С этими словами она вылазит из ванны. Помогает вылезти мне, и забыв одеться, тянет меня в гостиную.
Эпилог
…Тот день, та ночь, и то утро навсегда отпечатались в мой памяти так чётко, что я вспоминаю их до последней детали. Помню каждую минуту, каждую секунду. Помню жаркую ночь, полную страсти и Любви. Помню её нежные прикосновения, её ласковые губы, мои стоны и её вскрики, помню до последней мельчайшей подробности её бурный оргазм на рассвете, её изнурённое, но довольное тело в лучах восходящего солнца. Помню утрен-ний кофе, и её смех, весёлый и звонкий как колокольчик. Помню наше прощание в дверях, поцелуй на пороге её дома, помню её весёлые, немного уставшие глаза, слегка припухшие от поцелуев губы, и обещание что она обязательно позвонит мне завтра. И помню моё ожидание. Ожидание ответа на те слова, которые я оставила в её дневнике.
Ожидание длилось не один день. Я потеряла вкус к еде, стала раздражительной, мои глаза с тоской смотрели в окошко, ища взглядом её фигуру, окидывали прохожих на улице вы-искивая её лицо, я вздрагивала от каждого телефонного звонка, и неслась, что бы не пропустить Её звонок. А его всё не было, надежда всё угасала+
Но она позвонила.
Её голос в трубке был тих, и задумчив: