момент ей показалось, что Оля обезумела.
— Интенсивная терапия, — с придыханием начала Оля, — требует радикальных мер, но результат предвосхитит все ожидания!
Она коснулась скальпелем лица Вики. Тупой кромкой, медленно проводя по лбу девушки, Оля провела скальпелем по щеке, делая полукруг, сталь остановилась на алых губах девушки. Она провела кромкой по нижней губе, затем добралась по верхней, и сделав полный круг вернулась в начальную точку. При этом она изгибалась, совершая тазом вращательные движения. как-будто танцуя под неслышимую музыку:
«Светлые девочки с перьями на головах
Снова спустились к нам, снова вернулись к нам с неба
Их изумленные утром слепые глаза
Просят прощенья, как просят на улицах хлеба
Медленно, словно пугливые странные звери,
Еще не успев отойти от усталости сна
Ищут на ощупь горшки и открытые двери
Путаясь в спальных рубашках, как в ласках отца.»
Пальчик свободной руки погрузился в собственный ротик повторяя движения скальпеля. Глаза ее неестественно блестели, вызывая мысли о безумии.
— От тебя потребуется полная покорность, — продолжила говорить Оля,
— Ты должна обещать мне, что беспрекословно выполнишь все мои приказания, вне зависимости от того, какими бы дикими они не были! Моргни, если согласна.
И Вика моргнула. В ту же секунду Оля замерла, перестав крутить попой. Раскачивающийся в угрозе капюшончик кобры замер, чтобы, через мгновение, вцепиться ядовитыми зубами в свою жертву. Вика почувствовала, что скальпель начал свой путь меж ее губ. Оля склонилась над ней словно садовник срезающий белую розу. Острая кромка скальпеля, смачиваемая слюною, двигалась вперед норовя срезать малейшую шероховатость на ее ротике. Вика мелко задрожала, от напряжения. Она не знала, что задумала Оля, лишь надеясь, что та не спятила. Мелкая дрожь сменилась крупной. Лицо ее дрогнуло, и скальпель вонзился в губу. Сталь окрасилась алой кровью. Боль была такая, словно ее голую бросили на колья.
Скальпель растворился где-то вдалеке, его место сменили жаркие губы. Тела девушек соприкоснулись, губы слились в девичьем поцелуе. Оля слизывала алые бусинки с губ, утоляя дикую животную страсть у себя внутри. Вика же, платила дань Красной Королеве, собственною кровью наполняя ее кубок. Как жаворонок пойманный в силки, связанная девушка отдавала свое сердце в руки другой, целиком полагаясь на ее волю. Тело задрожало оказавшись во власти ее рук, чувствуя прикосновения ее пальчиков, подчинившись другой женщине, любимой, подруге, любовнице. Ах! Ткань ее пижамы взмокла от собственного пота, она мешала ей. Длинные изящные пальчики пришли освободить ее плоть. Пуговицы принялись слетать освобождая колышущуюся грудь, пляшущую под звуки тамтама, в неестественном трансе африканского танца. Прикосновение ее губ взорвали ее живот. Вика рванулась в оковах, беспомощно напрягая мышцы. Словно облитая напалмом и подожженная, ее плоть отделялась от нее под поцелуями чокнутой докторши. Скрюченные в судороге пальчики с длинными ногтями со скрипящим звуком прошлись по ее животу отставляя за собой алый след. Ее бедра попытались сойтись вместе, но кровожадная повелительница пресекла бунт поставив блокирующее бедро.
Белая лиана обвила ее штанины и потянула их вниз. Вика попыталась остановить их, но лишь беспомощный рывок в мягких манжетах, погасил последнюю свечу в ее сознании. Воцарилась кромешная тьма и только огненные адские создания с дикими воплями проносилось мимо. Два пальчика с перламутровым лаком на ногтях, вошли ей между ног, выжигая напалмом ей низ живота. Вика снова беспомощно дернулась на манжетах пытаясь спастись от огненного монстра. Все ее тело покрылось липким потом, пытаясь остудить пожирающий огонь внутри. Вика закричала. Кровавый монстр проникал дальше внутрь, сжигая ее заживо на вертеле. Почувствовав вкус ее тела монстр распался на несколько огненных шаров, которые покатившись в разные стороны оставляли после себя только мертвый пепел. Вика выгнула спину в трансе, выставив вверх животик, в то время как в нее прямо между ног, в розовую влажную плоть, входили умелые пальчики Оли. Спалив дотла зеленый сад, монстр достиг последнего нетронутого дома. Пылая огнем, он смотрел как маленькая девочка сжимает в руках куклу. Шипя и извиваясь, огненный дракон уменьшался в размерах, пока не обернулся тоже маленькой девочкой. Их взгляды пересеклись, все вокруг взорвалось…
«из пустого пространства из старой консервы
извлекается звук возбуждающий нервы
сумасшедший пацан бьет жутко и мерно
по заржавленным бакам по огромным цистернам»
Оля едва успела вытащить пробку из девушки, перед тем, как она очнулась. Вика рвалась и металась в тесном фургончике, как настоящая львица, по-видимому находясь в каком-то трансе, в какой-то своей реальности. Девушки замерли на грязном полу автозака тяжело дыша. Для Вики возвращение в реальность было словно падением с небес. Падением в грязную, кишащую гадами, зловонную канаву, где она была оголенная, обесчещенная, униженная. Вика оглянулась, и память вспышкой вернулась к ней, расставляя все по своим местам. Она согнулась в животе бесшумно зарыдав. Оля попыталась обнять ее, успокоить. Вика вскинула голову пытаясь ее разглядеть.
— Что, что ты здесь делаешь?
— Почему ты здесь?
— Ты что, заодно с ЭТИМИ?!
— Господи! Какая я дура!