— Значит тебе просто не везло с мужчинами. Сколько их у тебя было?
— Один…
— Бывает. Я тебе вот что скажу. Ты любишь груши?
— Да, и что?
— Предположим тебе принесли корзину груш, и ты их видишь впервые в жизни. Ни разу не пробовала. Ты взяла верхнюю,но она оказалась гнилой. И что? Это значит, что все груши плохие и невкусные?
— То есть ты – спелая груша?
— Никто не жаловался.
Она придвинулась ко мне вплотную, навалившись грудью мне на плечо и жарко дыша в шею прошептала:
— А можно я попробую?
Я решительно отодвинул ее и встал с кровати.
— Нет, Кать. Это исключено!
— Но… почему?! Я… не нравлюсь тебе?, — в ее глазах проступили слезы
— Ты мне очень, ОЧЕНЬ нравишься!
— Тогда…?
— Я ведь говорил уже вам об этом не раз! А если узнает ваша мама? И к тому же… Это будет нечестно по отношению к твоей сестре. Она нравится мне не меньше! И не меньше тебя хотела попробовать вкусную грушу!
— Но с ней ты делал это!, — Катя была на грани отчаяния.
— Ничего подобного! Я просто помог ей снять напряжение. При помощи массажа, и только!
— Вить, зачем ты так со мной? Ты думаешь каково мне просить тебя… о таких вещах?
— Ты умница. Что откровенно говоришь об этом – на это далеко не каждая способна! И к сексу у тебя совершенно правильное отношение – это тоже редкость. Ты почти свободна от дурацких этических предрассудков, рамок, в которые люди сами себя загоняют! Ты не связываешь секс со сложными душевными переживаниями. Ты рассматриваешь его, как нормальную составляющую человеческой жиз…
— Вить, хватит мне мозги этим пудрить! Ты себе противоречишь! Говоришь про этические предрассудки, а сам… Давай абсолютно откровенно!
— Ну давай…
— Ты хочешь заняться со мной сексом?
— Да.
— Я тоже. Тогда что мешает? Мама?
— Хм… Нет… Не мама. Если АБСОЛЮТНО откровенно – твоя сестра.
— Почему это?
— Потому что я не меньше хотел бы заняться сексом и с ней! А если мы сделаем это с тобой, то, боюсь, затащить Машу в постель будет практически нереально!
— Ого! Так может ты хотел бы с нами одновременно?, — с усмешкой спросила она
— Да. Очень хотел бы. И как раз перед твоим приходом собирался подрочить, представляя, как мы делаем это.
— Я тебе помешала?
— Да. Еле успел трусы натянуть.
— А я сегодня 3 раза мастурбировала. Первый раз, когда Машка рассказывала про баню…
— Прямо при ней?
— Конечно! Мы друг друга не стесняемся!… Потом во второй раз в душе, когда вспоминала Машкин рассказ. И третий раз – полчаса назад, когда пыталась заснуть. Но… не помогло. Поэтому к тебе пришла.
— Везет тебе…
— Если хочешь – можешь прямо сейчас себе… подрочить.
— Нет уж. Давай лучше так: ты пойдешь с сестрой поговоришь, а я в это время сниму напряжение.
— Я поговорю, но на других условиях. Ты это сделаешь при мне, а потом я пойду!
— Ах ты ж…!
— Да. Я такая.
— Ну ладно…
Я вновь сел на кровать на прежнее место и спустил трусы. Катя перебралась ко мне в ноги, сев по-турецки. Глядя Кате прямо в лицо, я начал не спеша обрабатывать свой ствол. Она смотрела на него, словно завороженная. Секунд через 30 она, судя по всему безотчетно, сунула руку между ног, задрала футболку и стала умелыми и отработанными движениями ласкать себя. Мне было плохо видно во мраке комнаты, и я свободной рукой включил ночник на тумбочке. Это не остановило девушку. Мы продолжали свое волнующее и развратное занятие, наблюдая друг за другом и все ближе приближаясь к развязке. Катя кончила первой, но не так ярко, как я ожидал (видимо сказалось то, что для нее это был уже 4-й раз за сегодня): просто сжала руку между бедер, затряслась всем телом и заскулила, закусив губу.
Глядя на нее, я тоже быстро достиг финала. Плотная, обильная белая струя ударила прямо в направлении девушки, угодив на ее футболку в районе груди. Следующая попала уже на живот, третья полосой легла на обнаженное бедро девушки…
— Оффигеть!, — вымолвила Катя через какое-то время, — как много!
— Да уж…
— Это было… классно!
— Ты тоже ничего.
— Я даже кончить смогла, а думала, что нет…
— Ты была великолепна!
— Может… продолжим?