Вoлшебный треугольник
или
Кира + Вова + Нина (КВН) = Любовь
«Во всех случаях, когда вы влюбляетесь, следует предпочесть молодым более зрелых женщин, поскольку они обладают гораздо лучшим знанием жизни»
Кира — это моя мама. Когда я родился, моей тёте — незамужней маминой младшей сестре Нине — было всего 21 год. В отличие от мамы — солидной зрелой женщины «Киры Александровны» — Нина выглядела просто девчонкой. Она отличалась исключительно веселым и лёгким нравом и все вокруг звали её просто Нинкой. И я всю свою и её жизнь также называл её просто «Ниной», а не «тётей Ниной» как полагалось. И ещё мы с ней искренне и нежно любили друг друга, очень любили. Но моей незабываемо прекрасной первой женщиной была всё-таки не она, а мама. К Нине я относился именно как к старшей сестре, а мама была настоящей женщиной! Будучи совсем взрослым я понял в чём тут дело… Нина, при всей её внешней весёлости, была фригидной. Её «кавалеры» тоже вероятно чувствовали это. После двух-трёх встреч они пропадали из виду также быстро, как и появлялись. А мама была поспокойнее в своих внешних проявлениях, но чувственность её была очевидной для любого понимающего мужчины.
Инстинктивно и я, будущий мужчина, ощущал это тоже. Нина меня не интересовала как женщина, я не стремился, например, подглядывать за ней, всеми правдами-неправдами пытаться увидеть её голой, и т.д. Всё же, что касалось сексуальной стороны моей мамы, меня жутко интересовало и возбуждало. Мы жили в большом городе, в коммунальных квартирах, где ванн в помине не было, но зато были бани. До 6-7 лет мама брала меня с собой в баню, естественно, в женское отделение. Помню, что для меня это всегда было большим праздником, я готов был ходить туда с ней хоть через день, не понимая почему. Первые детские смутные впечатление — это очень красивые и очень привлекательные черные треугольники волос внизу живота у женщин, что были вокруг нас. Я не мог понять почему, но знал, что это очень красиво.
Наверное, к 6 годам и мама обратила внимание на мой повышенный интерес к этим частям женского тела и перестала брать меня с собой. В баню я стал ходить с отцом и сразу же стал обращать внимание на то какие разные «пиписьки» у меня, у папы и других мужчин. Помню отчётливую мысль… когда вырасту у меня тоже будет такой же большой «петушок» как у папы, а ещё лучше бы как у того вон дяди. Очевидно не я один обратил внимание на этот феномен, потому что мывшийся рядом мужик, разговаривая с отцом, вдруг заметил… «вот это елда!». Папа кивнул и они оба рассмеялись…
Папаня мой был, что называется, «ходок». Мужчина он был видный и бабы его любили. Мама много плакала, пыталась разойтись, но потом как-то утряслось. Хотя в минуты примирения, они — как я потом понял — занимались любовью с прежней силой. Причём всегда инициативной стороной в их любовных играх была именно мама! Сквозь сон я часто слышал, не понимая тогда что это значит, мамин страстный шопот «Андрюшенька, сладенький мой, еби, еби меня!»
…Мне было уже 14 лет, нo я спал ещё в своей старой детской кровати, стоявшей напротив кровати родителей. И однажды ночью — я не забуду этого никогда, как одно из сильнейших сексуальных впечатлений всей жизни! — я неожиданно открыл глаза и увидел, что свет в комнате ещё горит. В двух метрах от меня на большой кровати на спине лежал голый отец, а мама — тоже вся голая — сидела на нём так, что её круглая полная попа была полностью прижата к лицу отца. Но самое же удивительное что в руке она держала папину «сосиску» и жадно сосала её, заглатывая в рот до самого корешка. Секунды три, спросонья, ничего не понимая, я выпучив глаза смотрел на эту картину. Вдруг они увидели меня и сами как-будто окаменели. Я же испугался невероятно. Ничего толком не поняв, я счёл за лучшее немедленно повернуться к ним спиной и продолжать спать. Этот эпизод никогда никем не обсуждался. Все сделали вид, что ничего не произошло. Только я-то это не забыл, всегда помнил и всегда буду помнить. Мне и сейчас, спустя десятки лет, легко мысленно воспроизвести эту потрясающую картину… полные красивые ляжки и круглая большая и очень красивая мамина попа… Что там между её ног делал отец я понял несколько позже.
Понял я и то почему мама стала спокойнее реагировать на оцовские отлучки. У неё самой появились любовники! Немного, но появились и завести её это ничего не стоило. Отец куда-то пропадал (в командировки?) и вдруг мама к вечеру начинала наряжаться, душиться духами, подкрашивать губы. Самое же главное изменение было в её глазах и в голосе — глаза её странно блестели, а голос буквально звенел!
Я по-прежнему спал напротив их кровати, когда однажды, в отсутствие отца, у нас в доме появился мужчина, которого я раньше никогда не видел. Мама, которая была в тот день возбуждена необычайно — и, потому, естественно была особенно привлекательна — объяснила мне, что это её «старый друг, дядя Дима», который живёт в другом городе, но приехал сюда в командировку и дня три-четыре поживёт у нас. Для полноты картины ему даже демонстративно постелили постель на коротком малоудобном для здорового мужика диване.
Hочью меня разбудил тот самый страстный шопот мамы «Димочка, Димочка!» Было темно. Я осторожно приоткрыл глаза. В сумраке я не сразу, но всё-таки разглядел, что мама стоит на четвереньках на кровати, а «дядя Дима» взяв её руками за бёдра с огромной силой вгоняет что-то в неё сзади! Первой мыслью было — заступиться за маму, ведь я же мужчина! Но я опять услышал мамин громкий шёпот «Димочка, Димочка, миленький, ещё, ещё! Ой, как приятно! Глубже, глубже!»
«Ей приятно — подумал я — тогда что же мне делать?» Сердце моё бешено колотилось. Я, памятуя прошлый опыт, когда они с отцом увидели меня смотрящих на них, решил, что надо лежать тихо и ждать что будет. Желание «заступиться за маму» сменилось другим, ранее неведомым чувством. Впервые мне вдруг захотелось БЫТЬ НА МЕСТЕ ДЯДИ ДИМЫ! Я не мог до конца понять почему, но это мысль меня буквально пронзила! Через некоторое время они остановились и «дядя Дима» сказал «поссать хочу!» Уборная у нас была далеко в конце корридора, и ночью все мы обычно обходились большим, оставшимся из моего детства, горшком с крышкой. Очевидно мама тихо сказала ему об этом, он встал с кровати и не зная куда идти оказался очень близко от меня. В лунном свете я явственно увидел его ОГРОМНЫЙ, торчащий как здоровенная палка, член. «Вот это ЕЛДА!», совершенно непроизвольно сказал я про себя. Удивительно, что восхищение размерами его аппарата превысило как мой страх, так и опасения за то, что «маму обижают». Вот это елда, повторял я про себя. Мне захотелось иметь такую же (увы!…) и чтобы мама вот также страстно и возбуждающе говорила мне — «Ещё! Ещё! Глубже! Глубже!»
Если я в деталях помню этот эпизод спустя много десятилетий можно себе представить, что со мной творилось тогда! Наутро голова моя шла кругом и я плохо понимал что вообще происходит. Я начал воспроизводить какие-то отрывки их разговора в прошлый вечер — мы были втроём за столом — я , мама и «дядя Дима». Они обменивались какими-то фразами смысл которых для меня был непонятен, но очевидно был хорошо понятен маме, и она вся буквально сияла, очевидно предвкушая предстоящие любовные утехи. Вспоминались и другие мелкие детали, от которых моё мальчишеское сердце непонятно почему билось сильнее. За столом со мной сидела не бесполая «мама», а страстная, темпераментная женщина которая точно знает, что сегодня ночью её здорово ВЫЕБУТ! И она ждала с нетерпением этого момента. Никогда женщина не бывает такойпотрясающе привлекательной и красивой как именно в такие моменты! Я как в тумане ждал следующей ночи, боясь только одного что мама заметит это.
Но случилось неожиданное. К нам вдруг пожаловала моя бабушка, мамина мать, женщина простая, но суровая, державшая своих дочерей в ежовых рукавицах. Я сидел с книжкой, якобы делая уроки, но слышал как бабушка каким-то особым свистящим шёпотом за что-то отчитывает мать. Мама сидела вся пунцовая от стыда, опустив голову. Я понял, хоть и не в деталях, что матери досталось за то, что она посмела привести своего «хахаля» домой и заниматься еблей в присутствии 14-летнего сына. «Дядя Дима» больше у нас не появлялся, хотя по каким-то деталям я понял , что мама бегала к нему, как тогда говорили, «на свиданки». Обманутый в ожиданиях несостоявшегося великолепного зрелища, я почувствовал разочарование, сменившееся какой-то злостью. Наверное даже это была ревность — как так она дарит свою любовь не мне, даже не отцу, а какому-то мужлану с его здоровенной елдой.
Всю неделю или даже более мама ходила раздражённая, а я злился и дулся на неё. И вот однажды это случилось. Я сидел на диване, а мама около стола, стоявшего посредине нашей единственной, но довольно большой комнаты, соредоточенно возилась с какими-то продуктами для нашего обеда. Было лето, очень жарко. Я сидел в одних трусах, а мама была в тонком домашнем халате. Раньше голой её я видел — не считая детской бани — только мельком и чаще со спины. А сейчас вдруг я поднял глаза и обомлел. Всё внимание мамы было направлено на приготовление еды и она не замечала, как халат её одной половинкой зацепился за стул как раз на уровне лобка. И несколько сладостных секунд я с восторгом рассматривал её изумительно красивый лобок покрытый густыми черными волосами…
[Помню ли я как выглядели все другие женские прелести, которые мне довелось увидеть после? Нет, не помню! А вот тот мамин изумительно красивый, покрытый густыми чёрными волосами лобок помню превосходно! С той поры именно это — ровный чёрный треугольник волос внизу живота у женщины — остаётся для меня самым возбуждающим зрелищем. Ни груди, ни ляжки, ни зад, ни даже розовая расщелина между женскими ногами меня так не возбуждают. Сейчас, когда на многочисленных картинках вижу бритые пизды, у меня не возникает практически никаких эмоций. Вроде как те гуттаперчевые куклы с гладкой промежностью, в которые раньше играли девчонки. Кому-то, очевидно, нравятся малолетки с безволосыми лобками. Мне же дай-подай зрелую женщину с красивым треугольником-«мохнаткой». Один только раз мне повезло… я видел такой же безумной красоты лобок с густыми волосами, но только золотисто-песочного оттенка. Величайшая редкость! Но на черный треугольник у меня встаёт в секунду! Только не надо, как поступают некоторые журналы, впадать в другую крайность и демонстрировать невероятно мохнатую, как у медведя, промежность. Почему-то сейчас это проходит по категории «фетиш»… Конечно — кому что нравится, но мне нравятся такие как была у моей МАМЫ!
Кстати, не так давно довелось посмотреть довольно забавный фильм «Особенности русской бани». Всё бы ничего, но только почему же все РУССКИЕ женщины в фильме, как якобы живущие ныне в деревенской глубинке, так и крепостные девки из XIX века (!), все, абсолютно все демонстрируют тщательно выбритые лобки? Да, ведь ещё десять лет назад не существовало этой идиотской «моды» выдуманной в бесящейся с жиру Америке. Неужели создатели этого «шедевра» ориентировались исключительно на вкусы тупого американского зрителя? И в русском «интернете» сейчас засилье выбритых лобков — чего ради? Хоть бы кто-нибудь объяснил мне эстетические или какие-то иные преимущества этой дурацкой моды! Повторяю — о вкусах не спорят, но для меня женщина без натурального аккуратного треугольника волос на лобке — не женщина, а так, кибер какой-то… Всегда хочется спросить почитателей этой моды… а как вам нравятся «женщины» с черепом Юла Бриннера? Они вас впечатляют? Меня, лично, ни одной секунды.]
…Я не мог оторвать глаза от маминого лобка, забыв всякий стыд и страх. К реальности меня вернул её довольно злой голос… «Ты куда это уставился? И не стыдно? Ты посмотри на себя — у тебя же трусы топорщатся! Вот всё это расскажу отцу — он тебе всыплет!» Я с ужасом увидел, что моя собственная пипка торчит как кол и спрятать это невозможно. Неожиданно для себя я не стал оправдываться, а вдруг тоже разозлился. «Ну, и говори! А я расскажу как у нас дядя Дима ночевал и что он с тобой делал!»
Эффект моего грубого выпада был самый неожиданный. Мама густо покраснела, а потом вдруг горько разрыдалась. Она упала на диван рядом со мной и плакала навзрыд закрыв лицо руками. Халатик её совсем пришёл в беспорядок и чуть ли не весь распахнулся, но я как-то не обращал на это внимания. Мне стало её безумно жалко, ведь я же любил её! Я обнял её и стал гладить по рукам и по спине. Она тоже крепко обхватила меня руками и начала бешено и страстно целовать меня, приговаривая «Прости, прости меня, Вовулечка, прости меня шлюху паршивую, прости!» Я не совсем понял что такое «шлюха», но начал её утешать. «Ты не шлюха, ты хорошая, ты — самая замечательная, самая красивая, и я тебя очень люблю!» Мои слова вызвали прилив какой-то невероятной нежности — она продолжала страстно целовать меня, причем не только лицо, но всего-всего, грудь, живот, ноги и даже несколько раз бегло дотронулась губами до моего торчащего сквозь трусы члена. Голова моя пошла кругом, когда мама, продолжая гладить и целовать меня, вдруг просунула руку мне под трусы и крепко, но нежно сжала в руке мой стоячий член. «Зачем мне какие-то мужики, когда у меня такой сладкий мальчишка дома есть! Вон какой красавец — дай-ка мне на него полюбоваться!» Не зная что ответить я только глупо улыбался. Ни секунды не сопротивляясь я помог маме стащить с себя свои большие сатиновые трусы.
Мама не убрала руку и, глядя мне в глаза, стала медленно поглаживать мой член сверху вниз, попросту говоря — дрочить. Приятно это было несказанно. Она перестала плакать и — даже я бы сказал кокетливо — улыбаясь спросила… «Так, ты ничего не расскажешь папе, правда же?» Я почувствовал, что теряю инициативу и, собрав всю волю, храбро ответил… «Не скажу! Но только если ты тоже дашь мне посмотреть на свою писю!» Она не обидилась, а скорее удивилась… «Тебе это действительно так интересно? Ты же видел какие бывают пипочки у девочек.» (Мама года четыре назад застала меня за излюбленной детской игрой «пипки-попки показывать» с нашей соседской девчонкой Тамаркой. Тогда она просто отшлёпала меня, не делая проблемы из того, что она увидела). «Нет, мама, мне у них не нравится… Мне нравятся твои…волосики …там… Покажи мне, пожалуйста, мне так хочется!» — буквально взмолился я.
Не думаю,что в этот начальный момент мама испытывала какое-то сексуальное чувство ко мне. Просто ей хотелось любыми способами задобрить меня и получить заверения в моём молчании. «Видела я как у тебя горели глаза, когда ты смотрел на то, что у меня там под халатом.» Она вздохнула… «Как-то незаметно ты вырос и становишься мужчиной…Тебе правда это так нужно? Хотя, чего я спрашиваю — посмотри-ка на свой торчок! У-у, какой красавец! Я его много раз целовала когда ты был совсем маленький» Вдруг она наклонилась и …полностью вобрала мой не слишком уж большой член себе в рот. «М-мм, вкусно!» — сказала она и посмотрела на меня. Это был тот особый сексуальный взгляд, который я замечал, когда она смотрела на мужчин. Этот взгляд я запомнил навсегда и всегда потом ловил его подобие в глазах своих женщин. Я уже знал точно… если появился тот самый особенный огонёк в глазах, всё в порядке, эта женщина моя, потому что она сама меня ЗАХОТЕЛА!
Непроизвольно,не думая, скорее инстинктивно я протянул руку и попытался просунуть её между маминых ног. Продолжая сосать меня, мама раздвинула ноги, чтобы мне было удобнее копаться в волосках на лобке и даже забираться пальцами во складочки ее тёплой и нежной пизды. Это было ни с чем не сравнимое, потрясающее блаженство! Мне так хотелось смотреть на то, что я трогаю, но я не мог — глаза мои были плотно сжаты и через секунду, естественно, я кончил ей в рот. Мама не отнимала губ, доблестно глотая всё, что я извергал. Наверное это было очень долго, потому что она заулыбалась и сказала… «Я уж и забыла сколько много у мальчиков бывает спермы! Наверное целый стакан!»
Я засмущался, не зная хорошо это или плохо, и пытался что-то промямлить в своё оправдание. «Что ты, что ты — это же замечательно! Каждая настоящая женщина о-бо-жа-ет хорошую сперму. А у тебя она такая вкусная! Ты дашь её мне ещё? Мне так понравилось!» Её голос звучал совсем иначе, игриво, любовно…Может быть в это время её сексуальная натура наконец взяла верх и она как-то позабыла, что занимается сексом с собственным сыном. Она просто занималась сексом с молодым неиспорченным мальчиком, которым — к счастью — оказался я.
Совершенно осмелев, я полность расстегнул её халат, впервые в жизни вблизи увидев чудесное женское тело. И не просто женское — а мамино, любимое и столь давно желанное. Её не могло не тронуть моё неподдельное восхищение. В приливе нежности она прижала мою голову к своим большим мягким грудям с крупными коричневыми сосками. Я радостно мял её груди руками, не веря своему счастью. Она сама поднесла один, потом другой сосок и прошептала «Пососи! Мне нравится, только не кусай!» Выполняя её просьбу я снова протянул руку к её пизде — это было так прекрасно копаться в её волосах и перебирать складочки губ. Я почувствовал, что она тяжело задышала и шепнула… «Вот здесь, вот здесь погладь!» Она взяла мою руку и направила её к клитору. Не совсем понимая что именно надо делать я неумело старался выполнить её желания. Она начала быстро двигать тазом помогая мне, стараясь, очевидно кончить. Но я был совершенно неопытен и не знал как нужно удовлетворить женщину.