ПОД КУЩАМИ, ИЛИ ПРИЯТНОЕ ВРЕМЯПРОВОЖДЕНИЕ С СЕЛЬКИМИ ГЛУПЫШКАМИ.
Анонимная повесть, опубликованная в британском эротическом журнале «Пёрл» («Жемчужина»). Перевод с английского Ю.Аксютина.
№ 5. Ноябрь 1879 года.
(Продолжение).
5. Записка от дяди к полковничихе.
При нашем позднем появлении к завтраку на следующее утро Энни и её сестры ополчаются на нас и, надувши губки, замечают:
— Не очень-то вас заботит наша компания, если вы валяетесь в постели, а нас на лучшую часть дня предоставляете самим себе!
И ещё сообщают, что Роузе столь плохо себя чувствует, что, находясь всё ещё в дезабилье, завтракает у себя в комнате.
Здесь вмешивается их мама, добавляя:
— Вы меня удивляете, Уолтер, следуя примеру лентяя Френка. А ведь как вы сразу же по прибытии сюда стремились пораньше встать для совершения утренней прогулки. Взгляните на Энни, она и на половину не столь румяна и оживлена по сравнению с тем, как она выглядела после вашей первой прогулки.
Густая краска заливает лицо при этом намёке на нашу первую богатую событиями прогулку, когда у нас случилось приключение с быком. Но я отвлекаю внимание её родителей от наблюдения за ней, отвечая:
— То, что живущие в городе всегда так торопятся насладиться свежим воздухом, — это так. Но и факт, что этот воздух теперь оказывает экстраординарное сомнологическое воздействие на меня, во время вчерашнего ужина мне еда удавалось держать свои глаза открытыми, а сегодня утром я долго не мог пробудиться от сна.
— Я рад, — вмешивается Френк, — что Уолтер теперь знает, что это вовсе не лень, и будет держать мою сторону, когда я опять стану утверждть, что это — естественная сонливость юности, готовая проявиться и от острого бодрящего воздуха, которым мы дышим тут весь день.
Папа делает несколько недоверчивых, иронических замечаний о современной молодежи, а затем, поскольку завтрак закончился, встаёт из-за стола и говорит мне:
— Уолтер, не согласитесь ли вы проехаться верхом дюжину миль, чем весьма обяжете меня. Френк навряд ли будет готов раньше чем через час; да и, откровенно говоря, я не доверил бы ему встречаться с леди, для которой предназначена моя записка; однажды он уже подверг риску мою корреспонденцию по поводу одного бракоразводного дела. Миссис Лезли e — супруга полковника — и молода и весела, и я предпочёл бы взвалить заботу об этом послании не на него, а на вас лично.
Я с готовностью соглашаюсь, тем более, что замечаю, как тень смахивающего на ревность беспокойства невольно пробегает по лицу Энни. Лошадь уже стоит у двери, так что, прыгнув в седло, я скачу прочь с трепещущим ожиданием чего-то пикантного, что ждёт меня по возвращении. Не стану распространяться о своих раздумьях во время этой восхитительной часовой поездки. Атмосфера настолько бодрящая, а мысли мои настолько поглощены любовью, что, когда я натягиваю поводья, достигнув главных ворот при въезде в полковничьи угодья, я чувствую, что могу выебать любую мымру, будь то ведьма или воротная стойка, лишь бы в юбках. Но вот привратник провожает меня внутрь, и я выпрыгиваю из седла перед дверью красивого старого Елизаветинских времён зала, на мой стук быстро отвечает довольно статный молодой парень с индусскими чертами лица:
— Миссис Лезли дома и просит вас извинить её, поскольку она всё ещё занята своим туалетом и не может спуститься в гостиную, а потому хочет немедленно видеть вас в собственном будуаре.
Столь куртуазное приглашение оживляет все мои любовно романтичные мысли, которыми я только что забавлял себя. Препровождённый в будуар, я нахожу там хозяйку — красивую брюнетку лет 23-х, с необыкновенно очаровательным выражением лица и большими, живыми, тёмными глазами, казалось, проникающими в самую душу. Она протягивает мне руку и приглашает сесть рядом с собой, говоря:
— Так, вы — кузен Уолтер, я предполагаю… Отчего же не приехал Френк? Что ж, передайте ему, что я была бы весьма рада видеть и его, но нахожу, что его кузен не менее очарователен, чем он сам.
Затем, позвоннив, продолжает:
— Вы не примите со мной по чашке шоколада? С дороги. Меня лично он подбодрит для того чтобы всерьёз заняться делами, о коих пишет ваш дядя.
И выдвинув ящик, выкладывает на стол несколько пачек бумаг — судя по всему, судебных документов.
Тут появляется слуга — тот самый индус, что только что привёл меня сюда.
— Вишну, — говорит ему миссис Лезли, — принесите шоколад. Две чашки. И бисквит. И не забудьте также флакон ликёра.
А как только он исчезает, обращается ко мне: