Стало ясно, что сегодня ничего не будет решено. Саша сказал Дине, что ему нужно время, чтобы подумать, решить, разводятся ли они, или могли бы все уладить, и она должна дать время. Она согласилась навестить сестру на несколько дней, оставив Сашу дома размышлять о своем будущем.
Хорошо, что детей не было дома, вряд ли им нравится, когда их отец напивается, но именно это он и сделал, впервые за долгое время. Саша сидел, наполняя свой стакан, и думал о прошедших годах. Вспоминая, как они с Диной встретились и полюбили друг друга, думая о том, как занимались сексом.
На следующее утро он проснулся, чувствуя себя немного измотанным. После того, как шатаясь добрался до ванной и проглотил несколько обезболивающих таблеток, встал под душ, пытаясь смотреть вперед, но видел только жизнь, разорванную Диной. О чём бы он не думал, все, что Саша мог видеть, это Дина, сосущая Гришин хуй.
Наконец он понял, что должен выйти и подышать свежим воздухом. Но его на выходе перехватил товарищ по работе, ушедший как раз в этот день в отпуск. Он сказал, во-первых, что Саше срочно оформили отпуск на две недели, они с женой едут на это время в деревню к родителям и забирают его с собой. Сашины неуклюжие возражения были отметены с порога, Сергей позвонил Дине и сказал, чтобы она возвращалась домой с детьми и ждала мужа через две недели.
В деревне за 150 километров от города Сашу никто не тревожил, его полностью отсекли от городских новостей, да и сами не лезли в душу. Разве что устроили сухой закон. Он проводил много времени на воздухе, ничего не делал и как то расслабился, до того, что удивился, когда Сергей через две недели отвёз его в свою квартиру, а сам уехал обратно к родителям.
По привычке Саша переоделся в спортивную форму и направился в парк, полагая, что хорошая пробежка пойдет на пользу. Примерно через полчаса он машинально шёл по тропинке, погруженный в свои мысли, и вдруг услышал, что какая-то женщина зовёт по имени:
— Саша, пожалуйста, остановись, мне нужно поговорить с тобой.
Удивленный, он остановился и оглянулся: это была Рита, жена Григория. Сашиной первой реакцией было проигнорировать её и убежать, но инстинктивно он понимал, что, как бы ни хотелось выругать её за то, что сделал её муж, он должен выслушать, потому что она, очевидно, тоже жертва.
Я свернул с тропинки и подождал, пока Рита догонит меня, колеблясь, не зная, что сказать. К счастью, она заговорила со мной первой:
— Саша, пожалуйста, поверь мне, когда я говорю, что не знала, что он делал. Я не могу поверить, что он сделал это с Диной, — пока она говорила, слезинка скатилась из уголка ее глаза и скатилась по щеке. Рита рассказала мне о том шоке, который она испытала, когда ей позвонили и сообщили, что Григорий уволен.
— И где сейчас Григорий Яковлевич? — Официозно спросил я.
— Уехал в Томск. Он устроился в институт, но его предупредили, что там мужики крутые, и если он будет кобелить, то лишится не только работы, но и яиц… — грустно улыбнулась Рита.
Когда другие бегуны пробежали мимо нас, бросая на нас странные взгляды, я понял, что мы должны перейти в другое место, чтобы продолжить этот разговор. Рита слегка угрюмо предложила пойти к ней домой.
Мы сидели и разговаривали, и она объяснила, что да, она знала, что Гриша всегда смотрел и даже флиртовал с большинством своих подруг, но думала, что все мы, парни, так делаем.
Вскоре стало ясно, что, как бы сильно ни пострадала она сама от осознания предательства Григория, её больше беспокоило влияние, которое он оказал на нашу семью. Я попытался объяснить, что понимаю, что это не её вина, что это было что-то внутри Григория, что он скрывал от всех, кроме тех, кто попал в его паутину обмана. В то же время, горечь, которую я чувствовал к Дине из-за её предательства, вновь обострилась, и я не мог сдержать дрожь в голосе.
Мы немного посидели за бокалом, делясь друг с другом своими историями и горестями, зная, что нас поймут. Наконец, после того, как немного поговорили о предательстве Дины, я подумал, что, возможно, мне следует уйти. Я встал, направился к двери и обернулся, чтобы поблагодарить Риту за то, что она меня выслушала. Тут она подошла ко мне и крепко обняла, пытаясь сказать мне, что это не вина Дины, что она каким-то образом оказалась втянутой во что-то, что не могла сдержать или бороться, и что, возможно, я должен дать ей второй шанс. Когда я почувствовал, как руки обхватили меня, а грудь прижалась ко мне, я ответил ей тем же. Казалось, что это объятие помогло нам обоим понять наши боли и, я думаю, наши потребности.
Вскоре интенсивность этого объятия изменилась, от чистого утешения к близости. Я не уверен, чьи первые губы искали друг друга, всё, что я знаю, это то, что вскоре мы были вовлечены в страстный поцелуй, наши потные тела тесно прижались друг к другу. Я почувствовал, как язык Риты впился мне в рот, я почувствовал его сладость. В то же время я мог чувствовать ее соски на своей груди через футболку.
Я всегда считал Риту привлекательной, она была невысокая, вьющиеся рыжие волосы, стройное телосложение. Её годовалый ребёнок, который, как она сказала, был у няни, не испортил фигуру. Должен признаться, что я видел, как торчали её соски, и был поражен тем, какими длинными они казались.
Нет, это был не дружеский поцелуй или прощальное объятие у двери, это было явно другое. Я поднял руку, чтобы пощупать грудь, погладить её. Даже сквозь одежду я почувствовал, как сосок затвердел ещё больше, когда я сжал грудь, Рита застонала мне в рот, сильнее прижимаясь к моей промежности, где, я знаю, она могла чувствовать мою эрекцию.
Забавно, вот уже две недели я чувствовал, что у меня нет и никогда больше не будет эрекции, но сейчас мой хуй встал как в молодости. Мы стояли, прижимаясь друг к другу, её руки бегали вверх и вниз по моей спине, поглаживали меня опускаясь всё ниже и ниже, притягивая меня ближе к ней. Я провел рукой по лицу, она губами нашла моё ухо и язычком закрутилась, зализала. Внезапно мне захотелось большего, и я скользнул руками вниз к поясу и почувствовал её голую талию в ладонях. Не выпуская меня, она слегка отстранилась и скинула футболку вместе с лифчиком через голову, бросив на пол.
Рита отстранилась, пристально глядя мне в глаза, затем взяла меня за руку и потянула в спальню. Мы, должно быть, выглядели вполне подходящей парой: Рита в спортивных шортах, я в шортах и в футболке. Рита встала у кровати и стянула шорты, показав мне пару простых белых хлопчатобумажных трусиков, но с чётким мокрым пятном в промежности. Она шагнула вперёд и стянула с меня шорты, прихватив с собой плавки.
Когда они упали на пол, она посмотрела мне в глаза и опустилась на колени, придвигаясь все ближе, наконец, провела языком по набухшей головке. Снова и снова она облизывала головку, слизывая капли, затем двигалась вперед и брала его глубоко в рот. Все это время она смотрела мне в глаза, наблюдая за выражением моего лица и слушая как я стону от наслаждения.
Я чувствовал, как напряжение нарастает глубоко внутри меня, но я еще не хотел кончать, как бы сильно мне это ни было нужно. Я отстранился, наклонился, поднял её на ноги и снова поцеловал. Потом я поднял и отнес на кровать, склонился над ней, чтобы полюбоваться бледно-белыми грудями, с этими твердыми, как камень, сосками, направленными ко мне. Я опустился ниже и взял один в рот, дразня его быстрыми резкими движениями языка, пока она не потянула мою голову вниз, заставляя глубже засосать. Я почувствовал, как она извивается, когда я нежно прикусил сосок, а затем снова пососал его. Несмотря на первые протестующие звуки, я отстранилась, заставив замолчать, когда я подвинулся к другой сисечке, замершей в ожидании. В то же время я скользнул рукой ниже, поверх этих хлопковых трусиков, пока мои пальцы не достигли промежности. Чувствовался её жар, влажность, когда я провел пальцами по углублению щёлки, бедра поднялись навстречу моей …