приятно удивлен и ответил своим согласием и проводил меня в свой дом. Дом Михаила оказался совсем небольшим и состоял из веранды, прихожей, кухни, зала и спальной комнаты. Несмотря на обычную деревенскую простоту, дом был наполнен каким-то особенным теплом, уютом и излучал непередаваемый запах высушенного дерева, который был очень притягательным и манящим.
Мы расположились на кухне. Я помогла накрыть Михаилу на стол. Он, безусловно, был доволен моим присутствием, но относился ко мне крайне настороженно и подозрительно, я бы сказала, с некоторой опаской. Возможно, это было в его характере вообще, а возможно, он был скован еще и тем обстоятельством, что я была замужем, и это для него являлось главным препятствием в общении со мной, тем, что я чужая жена.
Однако стол был накрыт и через какое-то время, мы, расположившись за ним, друг напротив друга совсем скоро подняли по бокалу коньяка за здоровье друг друга. Алкоголь понемногу помог снять напряжение и неловкость, несколько затрудняющие наше общение. А когда мы выпили с моим собеседником по второму бокалу коньяка в мою честь, то оба стали еще более раскованы.
Сидя за столом в кампании с моим собеседником, я применяла все свои возможные приемы соблазнения. Для чего незаметно расстегнула одну пуговицу на платье сверху, чуть больше обычного обнажив разрез на груди и пару пуговиц снизу, отчего я открыла взору Михаила резинку моих чулок и возможно даже вид на трусики, хотя не берусь утверждать, возможно, их и не было видно, сама я это обстоятельство, проверить никак не могла.
Михаил, думаю, обратил на открывшиеся его взору части тела, ранее скрывавшиеся под моим платьем, его глаза неотступно следили за мной, попутно он расспрашивал меня на личные темы, задавая самые разные вопросы, в числе которых были и интимные вопросы. Я достаточно уклончиво отвечала на них, либо не отвечала вовсе, а в какой-то момент, я, выйдя из-за стола, хотела еще что-то положить ему на тарелку из закусок.
Михаил, взяв меня за руку, усадил себе на колени и, обняв, поцеловал меня в губы. Поцелуй был сильным и страстным, его губы, как бы вобрали мои вглубь своего рта. Я была застигнута врасплох и мгновенно переполнилась нахлынувшей на меня волной эмоций в виде наслаждения и возбуждения.
Но в следующее мгновение, Михаил выпустил меня из своих объятий, потом встал и подошел к окну, встав ко мне спиной. Он явно хотел меня, но никак не мог решиться сделать свой следующий шаг. В этот момент я поняла, что его следует сделать мне самой.
— А где у Вас находится спальная комната? — спросила его я.
Он обернулся и будто не расслышал мой вопрос, как-то неуверенно произнес:
— Что? А, она там из коридора вход через зал.
— Я буду ждать Вас в спальной, — сказала я и вышла из кухни.
Я пошла, не оглядываясь, не зная, что он может сказать мне вслед. Но он ничего не сказал. Я прошла через коридор в большую комнату, посередине которой стоял круглый стол, накрытый льняной ванильного цвета скатертью; вдоль одной стены стояла мебельная стенка темно-вишневого цвета со стеклянными шкафчиками, в которых стояли какие-то чайные и столовые сервизы и открытая ниша с телевизором; с другой стороны располагался вход в смежную комнату, у стены, напротив окна стоял диван.
Открыв дверь, я вошла в маленькую по размерам, но уютную спаленку. Это была совершенно крошечная комната, главным и единственным украшением которой была небольшая сама по себе деревянная кровать, заправленная шерстяным в серую крупную клетку, покрывалом. Позади кровати на стене висел средний по размерам ковер с каким-то непонятным рисунком в виде орнамента синего, красного, желтого, белого и серого цветов. Около кровати стояла небольшая прикроватная тумбочка. На полу около кровати был постелен небольшой прикроватный коврик. Вот и все из чего состояло убранство, этой совершенно миниатюрной, но не лишенной уюта и какой-то особенной теплоты спальной комнаты.
На подоконнике стоял небольшой светильник. На окне висели шторы ванильного цвета. Окно выходило в сад. Прямо под окном располагалась небольшая выкрашенная в зеленый цвет деревянная беседка с маленькими перилами, скамеечками вдоль ее решетчатых стен и такой же почти воздушной четырехугольной крышей, скорее напоминавшей сказочный теремок. Вокруг беседки росли яблони и еще какой-то кустарник.
Я включила светильник и закрыла шторы на окне. Комната наполнилась мягким желтым светом. Я была возбуждена необычностью обстановки, в которой я находилась. Чужой деревенский дом, мужчина, которого я едва знаю, его спальная комната, и наши с мужем фантазии, все это смешалось в моей голове, как цветочное ассорти.
Я разобрала кровать, отбросив на тумбочку покрывало. Туда я положила и свой клатч. В то же время я торопилась раздеться, потому что хотела это сделать до его прихода. Соблазн хозяина этого дома — такова была моя цель этого вечера и моя в нем роль — неверной жены.
Сняв с себя платье, бюстгальтер, чулки и трусики, я легла в постель совершенно голой. Иногда даже чулки мешают насладиться чувственностью, и только абсолютная нагота дает ту совершенную и неповторимую сладость от близости с мужчиной.
Постель показалась мне прохладной, я бы даже сказала, холодной. По моему телу пробежали мурашки, а соски набухли и напряглись. Я лежала на спине с чуть согнутыми коленями и расставленными в стороны ногами, так чтобы меня всю было хорошо видно, и грудь, и живот, и бедра и лоно.
Наконец, в дверях спальной комнаты появился он. Я была настолько возбуждена и взволнована его появлением, что мое и без того прерывистое дыхание теперь совсем сбилось, так что мне стало трудно дышать и я большими глотками своего рта жадно заглатывала воздух. Мне казалось, что прошла целая вечность с того момента, как я оставила его на кухне и ушла в спальную комнату, и потом, когда я была еще в платье, и вот теперь обнажена в его постели, возбужденная, во власти похоти и желания близости.
Михаил стоял в открытых дверях, завороженный видом моего обнаженного тела. Мы оба молчали. Слова нам уже были не нужны. Вместо них говорили глаза. Мы глядели друг на друга. В его взгляде было все: и возбуждение, и восторг, и волнение, и азарт, и ликование неожиданным подарком, который приготовила ему я в виде особого блюда, гостинца, каким была я сама. В моем же, он мог угадывать чувственность, желание, женскую слабость, ну и, конечно же, похоть и страсть.
Через какое-то время он, все еще одетый, подошел ко мне и встал рядом с кроватью, чуть склонившись надо мной, прикоснулся ко мне сначала одной рукой, потом обеими. Он гладил меня по волосам, наслаждаясь возможно их запахом и мягкостью, потом провел рукой по моему лицу, задержав ладонь на моей щеке. Я прижалась к ней и поцеловала его в нее.
Затем он прикоснулся руками к моей шее. Я послушно вытянула свою голову вверх, давая ему возможность прочувствовать каждую клеточку моего тела. Он изучал меня неспешно и с чувством. Вот в его руках были мои плечи, он слегка сжал их, будто проверяя на прочность, а возможно просто наслаждаясь своей неожиданной властью надо мной, потом отпустил их. А затем его руки заскользили ниже к груди. Он любовался моей грудью, нежно мял ее и теребил соски. Видя, как нарастает мое возбуждение, он снова и снова захватывал их, то чуть сжимая, то почти выпуская из рук, то вновь забирая их в свой плен.
Мое дыхание совсем сбилось, и я никак не могла скрыть своего волнения и возбуждения перед ним, и он это, конечно же, чувствовал, наслаждаясь мной и испытывая удовольствие от путешествия своих рук по моему обнаженному телу. На очереди был живот. Теперь он присел на корточки и гладил его, осматривая и поглаживая ямочку моего пупка и направляясь еще ниже.
Я чувствовала его горячее дыхание, которое было все ближе и ближе к моему лоно. В какой-то момент я почувствовала прикосновение его рук и губ к моим половым …