Ирина была готова снова разрыдаться, но сдержалась, и, опустив голову, кивнула.
— Да… Ирка-дырка…
Внутренне Юлечка ликовала. Женщина была сломлена, и в том, что эта взрослая, ухоженная, высоченная, грудастая, упругая женщина подчиняется именно ей, миниатюрной, субтильной нимфетке, была какая-то особая парадоксальная пикантность.
— Встань! Ты искала домработницу? Ты нашла её, хи-хи. Подработка мне не помешает. Но не обольщайся, Дырка. Это будет для виду. На самом деле теперь ты будешь работать на меня. Так как я захочу!
Юлечка вытянула руку, и пробираясь пальцами между широких бёдер Ирины, добралась до её лобка. От прикосновений женщина вздрогнула, но продолжала покорно стоять, не зная, что делать дальше.
Юлечка нащупала порозовевший хоботок её клитора, высунувшегося из наружных половых губ, а потом ввела два пальца прямо в щель Ирины, которая оказалась влажной и готовой к вторжению. Согнув пальцы крючком, Юлечка попыталась нащупать у Ирины заветную точку j. Молодая женщина так тяжело задышала, что её увесистые, высокие груди, призывно закачались.
«Надо же… Она действительно конченная извращенка. Опять такая мокрая, такая возбужденная», — с интересом подумала Юлечка.
Словно услышав её мысли, и желая их подтвердить, Ирина порывисто зашептала.
— Я всё поняла! Я всё сделаю, как ты скажешь!
Она вдруг прервалась, сглотнула, густо покраснела, и будто бы вновь, со стороны взглянув на себя, с удивлением продолжила.
— Я… Я… Я… Ирка-дырка… И у меня нет никакой новой жизни…
***
Ползая по полу с мокрой тряпкой, Ирина с ужасом осознала, что досадует на размеры своего собственного дома.
«Никаких сил не хватает, чтобы убирать эту громадину», — подумала женщина, вытирая капельки пота, проступившие на её лбу.
Каждый день, проводив своего мужа на работу, она ожидала прихода своей домработницы Юли, чтобы тут же поменяться с нею ролями, и превратиться из богатой хозяйки в бесправную рабыню.
И не только в переносном смысле этого слова…
Покончив с витиеватой лестницей из гладкого камня, Ирина приостановилась, оглядев себя в одно из огромных зеркал установленных в доме.
В тысячный раз ей стало стыдно от одного своего вида. Юлечка предпочитала законченность стиля, а потому перед её приходом, Ирина всякий раз была вынуждена облачаться в костюм горничной, купленный ею в интим-магазине.
В нём всё тело молодой женщины выставлялось на показ самым непристойным образом.
Совершенно прозрачный топ лишь слегка поддерживал её высокую грудь, оставляя открытой талию и плоский живот, а невесомый фартучек был таким коротким, что задирался при малейшем движении, открывая обнаженный лобок спереди, и крупную упругую попу сзади.
Обязательные к этому костюму босоножки на высоких шпильках, и кокетливый чепчик, призваны были вызывать сексуальное желание, но жутко мешали реальной уборке, которой Ирине теперь приходилось заниматься.
Юлечка валялась на вычурном, итальянском диване в одной из богато-обставленных комнат второго этажа.
Украдкой заглянув через дверную щель, Ирина обнаружила, что девушка увлеченно смотрит по огромному плазменному экрану очередные дурацкие мультики. Сама по себе невинность этого занятия, поразила женщину.
Казалось, что на диване располагается совершеннейший ребенок, девочка такого кукольного, чистого вида, что её немедленно хотелось ласково погладить по голове.
Более неподходящего персонажа на роль изощрённой, развратной садистки трудно было представить, и время от времени Ирине виделось, что всё происходящее с нею это странный сон, но проснуться и стряхнуть наваждение, она была не в состоянии.