Я сразу узнала голос Славика.
— Эти еще откуда! — воскликнула Катька, быстро, насколько позволял хмель, натягивая плавки.
Мальчишки оказались уже навеселе. И действительно принесли шашлык. Ароматный, свежеприготовленный. С колечками лука, в запеченых листьях смородины. Пришлось впустить. Пришлось выпить холодного шампанского. И даже включить магнитофон.
Болтали ни о чем. Смеялись без остановки. Потом как-то сами собой начались танцы. Легко и непринужденно. Оказалось, они нас сразу выследили. Никуда не ушли, а просто пошли следом. И что нет здесь никаких мужей — тоже поняли сразу. Сначала на пляже, потом — через окошко бани. От такой наглости Катька даже оторопела и Денис дважды (в шутку — настоящий удар у Катьки куда сильнее) получил по физиономии. Зато Славик был галантен до невозможности. Да и хлестать его мне, честно говоря, не хотелось.
С новым бокалом шампанского я вдруг остро почувствовала, что нуждаюсь в мужчине. Вот хоть что вы со мной делайте, но — хочу секса и все. Да нет, не со Славиком, конечно. Я своему не изменяю. Может с Катькой? Но у нее нет того, что сводит девушку с ума, проникая глубоко между ног. Опять танцевали. Славик нежно, едва касаясь целовал меня в шею. Было очень приятно. Еще и от того, что никто кроме мужа раньше ничего подобного со мной не делал. Я и представить не могла на его месте другого мужчину. Хотя, когда ласкала сама себя — фантазировала о многом. Но это же фантазии.
Денис с Катькой вышли на воздух и мы со Славиком остались вдвоем. Он притянул мое лицо и стал осыпать его поцелуями. Я буквально таяла от нежных прикосновений губ, пахнущих вином и смородиной. Странно, но я не сопротивлялась. Что это со мной?! И я ли это?! Хотя, после того, что мы проделали с Катькой — чему удивляться? Низом живота я вдруг ощутила нечто твердое, прижавшееся ко мне. Полагаю, понятно, что именно. Я безумно захотела секса! Невыносимо, до зубной боли и ломоты, как при месячных. И этот симпатичный парень рядом — с такими сильными руками, широкими плечами, лукавыми большими карими глазами и расширенными от близости моего тела зрачками, блестящими в темноте. И с таким тонким, но всегда уловимым женщинами запахом мужчины. Мужчины, который хочет. Который жаждет подарить наслаждение и взять себе ровно столько, сколько пожелает сам.
В голове металось: быть или не быть?! Как же я, приличная замужняя девушка, никогда не изменявшая мужу, и вдруг… Это же неправильно, так не может быть! Но… но как хочется! И почему не изменявшая? Были же фантазии, от которых учащалось дыхание, когда пальчики ныряли в собственные трусики.Так пусть теперь в эти трусики нырнут его пальчики. Пусть теперь он касается того, что скрывается под ними! От этих мыслей, вихрем круживших в моей голове, все внизу стало мокрым. Мной овладело такое незнакомое, всесокрущающее возбуждение, что гамлетовский вопрос был решен однозначно. В пользу «быть». Смущение и метания куда-то разом растворились. «Быть!» Плоть хотела плоти. Один раз. Только один раз, чтобы потом забыть и никогда не вспомнить. Один раз, чтобы опять почувствовать себя студенткой второго курса юрфака. Один раз — чтобы фантазии хотя бы на миг стали реальностью. Один раз — потому что живем один раз. А я в этот момент словно рождалась заново.
И я нашла своими губами губы Славика, раздвинула их, проникая языком все глубже и ощущая сопротивление его языка. Он запустил руки под маечку, лаская горячими ладонями мою спину. Потом начал стаскивать маечку. Я стала хватать его за руки, пытаясь остановить:
— Не здесь… Стой же! На втором этаже… Они же вернуться!
Славик взял меня на руки и отнес наверх. Поставил, нежно, не спеша снял маечку и прильнул губами к соску на левой груди. Потом мягко поцеловал правую, вновь левую, параллельно освобождая мои ножки от спортивных трико. Я чуть помогла ему, позволила отбросить трико в сторону и плавно повалить себя на пушистый ковер на полу. Славик начал с живота. Нежно, но целеустремленно он осыпал его поцелуями, поднимаясь все выше и выше. Вновь принялся за мою грудь. Я сжимала голову Славика в объятиях, а он наслаждался моими отвердевшими сосками, мял и с наслаждением оглаживал грудь, сжимая руками бедра, плечи, талию. Осыпал поцелуями шею, глаза, не забывая останавливатся на губах, с нежной настойчивостью раздвигая их своим сильным языком.
Потом я выгнулась, будто пытаясь приподнять Славика над собой. Оргазм. Славик оценил глубину, а главное — силу сотрясшего меня оргазма. Он сместился ниже, развел мои ножки в стороны и принялся целовать мой лобок сквозь влажные, белеющие в темноте трусики. В поток его поцелуев попали и набухшие под тканью губки, и едва заметный бугорок клитора, и бедра. Славик вновь свел мои ноги вместе, одним ровным движением спустил трусики вниз, приподнял ступни и отбросил последнюю преграду белеть в темном углу. В какой-то момент я еще было попыталась остановить все это. Но сильные руки Славика вновь развели мои ножки в разные стороны, приподняли, слегка согнув в коленях, и я ощутила чуть влажной от возбуждения внутренней поверхностью бедер его горячее дахыние. Уже в следующую секунду его губы вместе с языком владели моим бесценным сокровищем. Моей киской. Моей щелкой, умеющей быть до неприличия развратной и ненасытной, когда я сама этого хочу. Славик и не подозревал, что был первым вторым. Его губы покусывали мой клитор, посасывали губки. Оставалось лишь расслабиться, чтобы тут же начать метаться по ковру от такого знакомого, сводящего с ума удовольствия.
Мужчинам никогда не узнать и не ощутить, каково это — отдаваться. Каково это, раздвинув ноги, принимать в себя горячее, возбужденное ТЕЛО, раздвигающее тебя изнутри, вздрагивающее в тебе, загнано дышащее при вынужденных паузах, напряженное перед оргазмом, и наконец выстреливающее горячей плотной струей. Но струя — это только для любимого мужчины. Для иного случая — никаких струй. Но хорошо говорить об этом, когда ты трезва и спокойно оцениваешь ситуацию.
Славик вылизал все, что было можно. И все, что нельзя — тоже. Это я про другое отверстие. То, что пониже спины. Я не ханжа, я даже люблю анальный секс (наверное… во всяком случае, если все делать правильно и, главное, не спеша — мне очень даже приятно). Мощный и твердый член Славика проник в меня одним движением. Распаленное лаской и ожиданием влагалище сначала пыталось удержать этот напор, но потом поддалось, чтобы тут же сдаться под незнакомым натиском. Такого мощного члена я не чувствовала у себя между ног ни разу. Хотя, честно говоря, я вообще никаких других членов, кроме Серегиного, никогда не чувствовала. И скажу, что Серегин член — мечта хозяйки. Но Славик…
Он двигался и двигался. А я кончала и кончала. Мои стоны и крики, наверное, должны были разбудить всю округу. Так мне казалось. Я кусала его губы, плечи. Я скрипела зубами. Даже кажется расцарапала ему спину и тугие ягодицы. Я сопротивлялась и я хотела его. Я хотела, чтобы он не останавливался, чтобы имел меня долго и беспощадно. Я шептала ему между стонами и судорогами: «Трахай меня, милый!.. Еще! Еще! Еще!.. Я хочу тебя! Только не останавливайся!» А он и не думал останавливаться. Славик был сверху. Славик был сбоку и сзади. Славик был снизу. Я скакала на нем (вернее, он держал меня за талию и нанизывал на свой член). Я стояла на четвереньках и изо всех сил вращала попой, извиваясь всем телом, подаваясь вперед и назад, вверх и вниз. Я вращалась на члене Славика, облизывая его своей распаленной ненасытной дырочкой, обхватив руками его сильную шею и обвив ногами бедра. Я всячески пыталась заставить его кончить по моему желанию, но вышло наоборот. Он кончил, когда захотел сам, предварительно доведя меня оргазмами до обморочного состояния. И что самое интересное — кончил не туда, куда входил вроде бы с этой целью.
В какой-то момент я вдруг ощутила, как влажный палец Славика уверенно вошел в другую мою бесценную дырочку. Ту, что действительно пониже спины. Но удовольствие от движений его члена в тот момент было столь велико, что сил сопротивляться или противиться такому решению просто не было. Параллельно с влагалищем, он какое-то время не менее активно разминал мою попку, периодически смазывая палец в стекающем по моим бедрам соке. Поэтому когда Славик вдруг вышел и плавно, но твердо протиснулся между моих ягодиц — я кончила почти мгновенно. А он начал неспеша двигаться, ускоряя темп и сводя меня с ума. Больно не было. Было страшно приятно! Безумно! Я боялась потерять сознание от неведомых доселе ощущений. Боялась лопнуть, взорваться от удовольствия! Кончив еще пару раз, я наконец ощутила сквозь туман, как Славик дернулся несколько раз и наконец, весь напрягшись, взорвался. Его головка, казалось, заполнила все у меня внутри, после чего выстрелила несколько раз мощной струей. Эти выстрелы я ощущала скорее животом — именно там тугая струя его спермы встречала сопротивление моего тела…
Славик вышел неспешным ровным движением, вызвавшим еще одну бурю оргазма. Выждав, пока я перестану биться, приблизился и поцеловал меня долгим, нежным, успокаивающим поцелуем. Мы долго лежали рядом, он поглаживал мои ягодицы, спину, волосы. Целовал, едва касаясь, мои плечи. Я начала отключаться, проваливаясь в какое-то инобытие. Тогда он неслышно встал, одел плавки и пошел вниз. Все. Экран погас. Вместе со свечами. И звездами.
…Утро началось с помятого, бледного, слегка серого лица Катьки. Моя голова раскалывалась. Вчерашнее припоминалось с трудом, как сквозь дымовую завесу. Но самое интересное, что Катька напрочь не помнила инцидент в бане. Воспоминание о бане вообще давались ей с трудом. Про то, что было после бани — вообще молчу. Тут у Катьки была полная амнезия. Она сидела на веранде с обвязанным вокруг головы мокрым полотенцем и мелкими затяжками курила сигарету. Я совсем не горела желанием прямо сейчас углубляться в воспоминания. Как-нибудь позже. Через пару месяцев. Однако Катькины трусики осмотрела внимательно. Двух мнений в таких случаях не бывает: столь обильных самопроизвольных ночных выделений просто так у девушек не бывает. Успокаивало одно — Катька давно и прочно подсела на спираль.
Вечером пришлось все ей рассказать. Нет, про баню и наши с Катькой ласки я умолчала. До поры. Глядишь, и сама вспомнит. А если нет — большой беды не будет. А вот про то,что мальчики все-таки были… И про то, что мы с ними не просто за ручки подержались… Скорее всего, Катька просто лукавила. Не то у нее было состояние, чтобы смаковать детали произошедшего. Во всяком случае, спустя пару месяцев, на каком-то девичнике она сказала, что анальный секс — это финиш. Но друг от друга у нас секретов нет. И я прекрасно знаю, что Вадим с этой стороны изобретательностью никогда не страдал. Не тот у него темперамент.
Короче, анализы в понедельник сдавали вместе. За результатами ездила Катька (меня во вторник с работы не отпустили). Все оказалось чисто. Повезло, короче. Во всех отношениях. Вы будете смеяться, но с тех пор прошло четыре года, и кроме Сереги у меня никого нет. Не считая презерватива в сумочке.