— Подожди, я скоро, — воскликнул я.
— Помолчи, давай пока посмотрим, — и Ирма показала на других дерущихся, метрах в пяти от нас.
А посмотреть было на что. Василий был в порванной рубашке, которую он сорвал на наших глазах и откинул в сторону. Перед ним в боевой позе стояла топлесс Ингрид, сверкая голыми грудями. Они были небольшого размера, но крепкие и налитые, как крупные яблоки. Бруки её тоже были порваны, и она сейчас избавлялась от них, пользуясь небольшой передышкой. Но вот она сняла их и оказалась в одних розовых стрингах, не скрывающих вообе ничего. Вася остолбенел, но не потерял внимания. Потому что Ингрид бросилась на него, прыгая верхом на бёдра, обхватывая ногами талию моего друга и этим валя его на землю. Я охнул, переживая за него. Но, оказывается, переживать было незачем. Ингрид повалив Васю на траву, приникла поцелуем к его губам, а Васька обхватил руками её груди и стал их ласкать. Потом его руки переместились на оголённые ягодицы Ингрид, сжали, поторебили, палей Васьки зацепил резинку трусиков и стащил их вниз. Ингрид, помогла, ногами сбросив их совсем. Она, не отрываясь от губ Васятки, руками расстегнула его джинсы и они избавились от них, оставаясь совсем нагими. Я увидел, как член Васи упёрся в истекающее соками лоно Ингрид и легко проскользнул туда. Они начали движение, Ингорид оторвалась от губ моего друга и села совсем верхом, скача на нём вверх-вниз. Им хватило недолгого времени для наслаждения, сначала Ингрид закричала протяжно, а потом молча засодрогался Васька.
Это так возбудило меня, что я оглянулся на Ирму. Та внимательно смотрела на любовников и теребила себя в лоне. Я не увидел, как она разделась. Нагая, Ирма была велиолепна, и я набросился на неё. Мы вместе сняли с меня всё мешающее нам, и я стал неистово ласкать её тело. Я целовал её грудь, засасывал соски, щипал их, коленкой я тёр её лоно, она уе стала постанывать, что ещё больше завело меня. Она царапала меня по груди, её рука схватила меня за член и стал надрачивать его, но я отстранился, шепнув, что не хочет же она перерыва снова. Я исполнил, наконец, свою мечту, коснулся языком женской промежности, почувствовал её на вкус, вызвав громкий крик у Ирмы. Языком я довёл её до вершины, наслюнявив до истечения на траву. Только после этого я вставил член внутрь. Там было прекрасно! Тепло, влажно и сладко! Вставив, я понял, что надо что-то делать, и задвигался. На этот раз я кончил не быстро. Успев ещё раз довести Ирму до оргазма, я вознамерился было вытащить член, но Ирма прошептала, не надо, я приму лекарство.
Я кончил внутрь, и это было, скажу я вам, восхитительно. Никакая мастурбация с этим не сравнится. Острое, краковременное, но жгучее наслаждение пронизало меня с головы до пят. Я остался лежать на Ирме, она, впрочем, не протестовала.
Прошло какое-то время. Мы поднялись, кое-как оделись в остатки нашей одежды и стали решать сложивщуюся ситуацию. Ак оказалось, и Ирме, и Ингрид понравилось то, что произошло. Но они сразу сказали, что это повторяться не будет, что они поняли, что ошиблись, что мы, оказывается, парни, что надо, и телохранительницы дают нам своё разрешение на общение с девочками. Они провели нас до Гелендвагена, соизволили развезти нас по домам.
С Вастякой мы жили рядом, поэтому ещё остались на пять минут поговорить. Обсудив ситуацию, мы решили, что случившееся — хорошо, что мы согласны, больше не надо спасть с телохранительницами, а надо продолжить знакомство с девочками. На этом мы разошлись.
Близнецы.
Зимма вышла из Геледвагена и посторонилась, давая пройти Летте. Взявшись за руки, они прошли в клуб. Клуб принадлежал их папочке, и он отдал управление им. Как раз сегодня им исполнилось по 18 лет и они вступали в полное владение этим заведением. Девчонки прошли внутрь, дошли до своей комнаты, выходящей застеклённой стеной на танцпол. В комнате они немного поработали, разобрав все текущие дела. Незаметно прошло три часа. Девушкам стало скучно, им захотелось как-то отметить свой день рождения, и они стали думать, что бы такого сделать.
— Надо кого-то снять, — сказала сиреневолосая Летта. — Я хочу наконец потерять эту девственность!
— Да, согласна, — Зимма мечтательно потянулась, отчего её миниплатье соблазнительно натянулось на всех выпуклостях и впуклостях. Летта это заметила и сказала:
— Да сестрёнка, если бы не члены, нам хватало и друг друга!
— Ага, — Зимма огладила себя по груди и перешла на бёдра, вдруг раздвинув их широко, отчего платье завернулось до начала бёдер, открыв малюсенькие трусики белого цвета. Она провела руками до внутренней стороны бёдер, коснулась трусиков и отодвинула в сторону. Летта заворожённо наблюдала. Левая ручка Зиммы скользнула в рот, получила порцию слюны и нырнула опять вниз. Правая ручка ещё больше отодвинула трусики и левая проникла внутрь лона. Зимма закрыла глаза. Её пальчики орудовали в лоне, доставляя ей удовольствие. Внезапно она почувствовала, как ещё что-то влажное присоединилось к руке, руку откинуло и только это влажное стало там хозяйничать. Это оказался язык сестры. Она лизала, жалила прямо в сердце своим жгучим язычком, неумело, но старательно доставляя удовольствие своей сестре. И удовольствие не замедлило появиться. Оно нарастало, нарастало и прорвалось огненным облаком, накрывшим Зимму с головой
— Ого, — спустя какое-то время проговорила Зимма, окидывая взглядом безмятежно, ак будто ничего и не было, сидевшую Летту. — Что это было?
— Давно хотела попробовать, — спокойно сказала Летта.
— Ну и как?
— Вкусно. Здорово, так гладко, так сладко, м-м-м, — Летта закатила глаза. — Мне понравилось. Ещё хочу. Но потом.
— А мне можно? — Зимма умоляюще смотрела на сестру.
— Я же сказала, потом. — Пойдём, посмотрим.
И они подошли ближе к стеклянной стене.
Они выбирали себе парней. Но никого не было. Наконец, уже отчаявшись сегодня кого-то найти они заметили двух ребят, как раз в это время входящих в зал. Один высокий, другой пониже, они производили впечатление не избалованных отморозков, не гопников, а нормальных парней.
Сёстры ещё немного понаблюдали за ними, потом обсудили план действий и позвали Игрид и Ирму. Им они сказали их роли. Только после этого они спустились в зал.
Историю встречи мы уже знаем, что было дальше с ребятами — тоже. А вот что произошло, когда близнецы отпустили ребят домой, надо рассказать.
Сёстры, попрощавшись с друзьями, поднялись в специальную комнату, где располагались мониторы наблюдения за территорией. Усевшись за мониторы, предварительно прогнав охранника, сказав ему о перерыве, девочки стали наблюдать. И увидели всё, что развернулось на теннисом корте. Это так возбудило их, что они не усидели за экранами, позвали охранника и убежали к себе.
Спали они в одной комнате, на кроватях, стоящих напротив друг друга. Девочки побежали в душ, в котором было две лейки. Против ожидания, возбуждение как то быстро схлынуло, оставив какой-то осадок. Сёстры были одинаковы во всём, во вкусах, в физиологии, по сути — это был как бы один человек, но с двумя сознаниями, которые, тем не менее, работали в унисон. Поэтому, что чувствовала одна, то чувствовала и другая. Что нравилось одной, то нравилось и другой.