— Стой, тётя, не кипятись, — Коля как-то хитро подался к матери всем своим телом. Мама испуганно шарахнулась назад. Но в этом то и была задумка. Сзади стоял третий. Он легко, даже играючи, поймал своими лапами запястья матери и так же легко свёл её руки ей за спину..
— Не надо, — жалобно всхлипнула мама.
Мама попыталась высвободиться, но крепыш сзади без малейших для себя усилий, легко удерживал ее за сведённые вместе локти, кроме того, ещё и прижимая тело матери к себе.
— Отпустите, — запричитала мама, — да, что же вы делаете?
— Приручаем, — осклабился Макс, — дай, мы тебя потрогаем От тебя ж не убудет, дура. Может ещё и не подойдёшь У нас СТРОГИЙ отбор.
Он вплотную, наклонился к матери, едва не касаясь щекой её лица, и запросто положил свою лапу на ее грудь
— Лучше расслабься и получай удовольствие, Лизонька От тебя тут ни хрена уже не зависит..
Я видел как его рука требовательно так, по хозяйски тискала податливую мамину грудь, сдавливая ее у основания, он легонько мял ее, сильными пальцами через ткань нащупывая сосок. Через мгновение его рука накрыла и вторую мамину грудь.
Грудь моей мамы была роскошной Да. Никаким другим словом её дыньки и не опишешь Она была довольно большой и упругой, полный третий размер. С годами грудь стала провисать, но это именно и делала ее роскошной.
Так продолжалось несколько секунд. Макс даже восхищённо зацокал языком.
— Да, пустите же, я закричу! — уже порядком струхнувшая мама, залепетала в полном отчаянии, продолжая всем телом изгибаться и рваться из крепко державших её сзади рук.
— А вот это зря, — лапавший ее Макс, вдруг неуловимым движением залепил ей резкую пощёчину. Не сильно. Скорее для урока, чем для боли, — а вот это зря Иначе, мне придётся тебя немного поучить. А это будет больно, Лизонька! Ведь ты же не хочешь, чтобы тебе было больно, Лизонька, а?!
Вот тут меня, словно, окатило ледяным душем. Я ещё колебался пару секунд. Не, не колебался даже,а прикидывал кого из этих троих ударить первым. Понятное дело, надо того, что держал мою мать.
Я молча ринулся на него, одним прыжком, прямо через костёр. Он и понять ничего не успел, как мой кулак врезался ему в голову, сбоку. Я в ухо целил, но промахнулся. Понятное, естественно, дело, — что куда мне, пацану, против троих взрослых горилл. Но так-то, я боксом уже три года занимался.
Скорее от неожиданности, но он отпустил маму, замотал головой.
— Беги, мама!!, — заорал я, бросаясь на Макса.
Наверное, это был единственный шанс. Пока эти будут дубасить меня. Ну, хотя бы с полминуты. Мама успеет убежать.
Я так и не понял, как это случилось. Просто БАЦ И я лежу на спине, в башке гудит, а в глазах аж потемнело. Какое-то время я вообще не мог врубиться, что вокруг меня вообще происходит.
А мама Вместо того, чтобы убежать, — бросилась ко мне. Рыдает.
Эти трое опять ржут. Тот, который Коля, поставил мне ногу на грудь и сильно давил. Эт он мне, походу, и звезданул так..
— Живой, Дроныч?, — усмехнулся Макс, — а пацанчик-то, красавчик! Ёпта, прикинь, он только момента ждал
Значит, третьего, которого я сейчас ударил, его Андреем зовут, отстранённо подумал я. Мама стояла рядом со мной на коленях. Плакала. Что-то там лепетала. Гладила моё лицо.
— Не бейте его, не бейте! Не надо Пожалуйста, не бейте..
Макс схватил её косу в охапку и рывком поставил на ноги. Мама аж вскрикнула.
— Не будем, Лизонька, — ласково улыбнулся он ей, — да только и ты будь паинькой. Ласковой будь и нежной. А то порежем твоего сынишку на ремни. Усекла?, — он, как в плохом театре, скорчил маме страшную рожу и весело громко загоготал. Укурен он что ли был? Или по жизни такой, ударенный об асфальт?