Женю похитили в одиннадцать часов вечера прямо возле лагерного туалета, она даже пописать не успела. Мужские силуэты возникли из ниоткуда, скрутили ей руки за спиной, защелкнули их в наручники и надели ей на голову мешок. Женя почувствовала, как её подхватили и понесли — и втолкнули в кузов машины. «Тихо сиди», сказал мужской голос.
Её на мгновение удивило, что голос оказался без акцента — по пионерлагерю ходили страшные истории о том, что даже здесь, на Сочинском побережье Чёрного моря чеченцы могут легко поймать и похитить кого угодно. Конечно же, это первое, что пришло ей в голову, когда её тащили в машину. Но если не чеченцы, то кто тогда?
Издалека приблизился шум, словно двигалась беспорядочная толпа людей, какие-то сдавленные ругательства — и в машину втолкнули ещё несколько человек. «Тихо сидеть, а то получишь», пригрозил голос и захлопнул дверь. Через несколько секунд хлопнула водительская дверь, машина завелась и тронулась с места. Где-то совсем близко кто-то пробормотал матерное слово, но как-то не по-взрослому. Потом другой шёпот — «Веталь, ты здесь?» «Да». «Миха, и ты?» «И я, чо такое?» «Ты видишь что-нибудь?». «Нифига, на мне кулёк какой-то». «Бля, на мне тоже». «Они в кабине?» «Да, мы тут одни походу».
— Я тоже тут, — подала голос Женя. — Это Женя, вожатая двенадцатого отряда. А вы кто и из какого отряда?
— Бля, нафига весь этот цирк? — чуть громче возмутился один из пацанов. — Чего тебе от нас надо?
— Да я точно так же с пакетом сижу, — шёпотом ответила Женя. — Понятия не имею. Я думала, чеченцы, но не похоже. Вас трое?
— Да, мы из девятого отряда. Я Павел, а это Миша и Виталик. Миха, ты далеко?
Некоторое время мальчишки переговаривались, пытаясь сесть поближе и соприкоснуться скованными за спиной руками. Машину трясло по склонам местных дорог и это усложняло их действия. Женя услышала щелчок и сдавленный голос Миши:
— Блин, ты мне их только туже сжал, идиот. Больно же!
— Я чо, знаю как наручники раскрывать, что ли?— оправдывался в темноте Паша. — Попробовать же надо было.
— Дурак, — обиженно заныл Миха, — больно теперь капец…
Машина сделала резкий вираж и затормозила. Захлопали двери, повернулся ключ в двери кузова и мелькнул проблеск света. Женю вытащили, провели по каким-то коридорам и впихнули в комнату. Кто-то больно подхватил её под локти, снял наручники и толкнул вперед. Она упала на кровать и услышала, как закрылась дверь в комнату.
Женя торопливо сняла с головы пакет, осмотрелась в полумраке — небольшая комната с одной кроватью и тумбочкой, больше ничего нет. Щелкнула выключателем на стене и осмотрела себя. На запястьях краснели следы от наручников. Женя дернула ручку двери — закрыто.
Буквально через несколько секунд к двери кто-то подошёл, повернул ключ и дверь отворилась: в проёме появился высокий мужчина в чёрном костюме охранника. Женя отпрянула от двери и он вошёл внутрь, держа в руках какую-то стопку одежды.
— Так, слушай сюда и ничего тебе не будет. Наш начальник соскучился по своему пионерскому детству и хочет посмотеть прямо сейчас, как принимают в пионеры. Ты будешь принимать, поняла?
— Эээ, — не успела сообразить Женя. — Что принимать?
— Пацанов своих в пионеры принимать. Клятву пионерскую знаешь?
— Нет, — растерялась Женя.
Охранник разочарованно вздохнул. Достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги.
— Слушай, короче, вот твой диалог. Сейчас ты переоденешься в пионерскую форму, выучишь вот этот текст и прочитаешь его на сцене перед барином. Там будут трое пацанов из твоего лагеря, ты их примешь в пионеры, повязешь им галстуки. Всё. Если сделаешь всё по сценарию, ничего тебе не будет, отвезём обратно как принцессу. Будешь рыпаться — будет хуже, поняла?
Женя сглотнула:
— Поняла. А когда это всё?
— Через десять минут. Вот твоя форма, переодевайся.
Охранник бросил на кровать одежду, которую держал в руке.
— Ещё раз повторяю — это наш маленький театр, барину так очень хочется. Если посодействуешь, то уедешь целая и невредимая. Нет — нет, я тебя предупредил. Речь на сцене читай громко и радостно, поняла?
Женя не успела даже кивнуть — дверь захлопнулась, она только услышала щелчок закрываемого замка. Женя подошла к кровати.
Форма оказалась самой простой: прямая чёрная юбка до колен, белая рубашка с приколотым на груди пионерским значком, алый пионерский галстук, простой белый бюстгальтер. Галстук, к счастью, был уже завязан, оставалась только чуть-чуть распустить узел, чтоб надеть его. Женя стянула свои джинсы и футболку, и надела форму. Юбка была чуть-чуть велика, рубашка тоже, но если её заправить за пояс юбки, то получалось вроде ничего. Бюстгальтер оказался маловат, но без него было нельзя — соски заметно торчали под белой тканью рубашки. Женя занялась распечатанной речью.
***
В соседней комнате мальчишки слушали инструктаж, раскрыв рты.
— Когда она повяжет галстук последнему, она развернётся к сцене и отрапортует, что ваш первый отряд в пионеры принят. В этот момент вы двое хватаете её за руки и подводите к самому краю сцены. Она будет для виду сопротивляться, поэтому не жалейте сил. Потренируйтесь тут при мне. — Охранник указал пальцем на самого мелкого. — Ты давай стань сюда, руки по швам. Вы вдвоем хватайте его за руки и сводите их вместе у него за спиной.
Паша и Миша подскочили к своему другу, заломили ему руки за спину.
— Нет, не нагибайте его. Просто сожмите локти вместе и толкайте вперед, чтоб он шёл.
Они заставили товарища пройти несколько шагов.
— Если она опустит голову, подними её за волосы, понял? Потренируйся.
— Так? — Павел запустил пятерню в волосы Виталику и запрокинул его голову вверх.
— Да, так.
— А это точно можно? Она же…
— Она проститутка, мы ей заплатили за эту сцену, не переживай. — Охранник жестом указал всем троим повернуться лицом к нему. — Она будет специально сопротивляться, это так и задумано, понятно? Ей хорошо за это платят.
Пацаны ошарашенно смотрели на него. Женя, вожатая из соседнего отряда — проститутка?
— Когда вы будете её держать у края сцены, ты подойдешь спереди и расстегнешь её рубашку, понял? Она будет в лифчике, ты стащишь его вниз. Так, чтоб сиськи были хорошо видны.
Глаза Виталика округлились:
— Ага…
— Потом подойду я и перехвачу её у вас. С этого момента вы свободны, вас отведут в эту комнату. Если всё хорошо сделаете, я разрешу ей вас тоже обслужить. Понятно?
Мальчишки торопливо закивали:
— Понятно.
— Переодевайтесь, ваш выход через пять минут.
***
Женя непривычно щурилась на сцене, стараясь привыкнуть к слепящему свету софитов. Четыре прожектора, казалось, просвечивали её насквозь. На маленькой сцене почти ничего не было — узкая трибуна в углу, на которой лежала копия ей речи и три галстука, советский флаг, пионерская клятва в рамке на стене.
Что было в зале, она не видела. Вроде бы чьи-то ноги в первом ряду, силуэты на креслах и в проходах. Женя стала за трибуну и храбро улыбнулась залу.