— Чай, кофе? — вежливо поинтересовался Краников.
— Нет, спасибо, — поблагодарила его девушка, — давайте сразу приступим.
— Хорошо, прошу вас в комнату.
Инна прошла в комнату, комната была обставлена скромно, но со вкусом, было видно, что доктор живёт в достатке.
— Садитесь пожалуйста в кресло.
Девушка опустилась в мягкое удобное кресло, Иван Александрович сел напротив неё на диван.
— Итак, каждую ночь один и тот-же сон?
— Да, и детали те-же, я каждый вечер заранее знаю, что увижу во сне.
— Необходимо выяснить природу этого сна, закройте пожалуйста глаза, расслабьтесь и перескажите ещё раз всё то, что вам снится, во всех деталях.
Инна закрыла глаза, устроилась поудобнее и начала пересказывать свой ночной кошмар…
Иван Александрович слушал очень внимательно, лишь изредка поглядывая на дверь, ведущую на кухню. На полу в кухне была потайная дверь в погреб, о которой Инна естественно ничего не знала…
— Этот священник говорил мне, чтобы я призналась в еретичестве… — держа глаза закрытыми, пересказывала свой ночной кошмар девушка.
— … они меня потащили в двери… я вырывалась… и эта дверь…
Когда Инна в своём рассказе дошла до той самой двери, дверь, ведущая в погреб в кухне дома Ивана Александровича открылась и из неё по лестнице поднялись какие-то мужчины, человек пять. Они бесшумно прошли в комнату и встали полукругом около кресла, в котором сидела Инна.
— … и когда я очнулась, то увидела… — Инна вдруг открыла глаза и обвела взглядом комнату.
Перед ней стояло пять мужчин, девушка переводила взгляд с одного лица на другое, её поразил дикий животный блеск в их глазах.
— Это кто? Ваши пациенты? — испугано спросила она, повернувшись к доктору.
— Скажем так.. мои гости — со зловещей улыбкой ответил он.
— Итак, я понял, вам необходимо пережить свой ночной кошмар наяву, и мои гости нам в этом помогут — Иван Александрович сказал это с такой ужасной интонацией, что девушка сразу поняла — это чудовищная язвительная шутка.
Инна не успела больше ничего сказать… один из мужчин шагнул к ней и зажал ладонью её рот. Остальные быстро подошли к креслу, один из них схватил её за руку, второй за другую, остальные два мужчины взяли девушку за ноги, а тот, который зажимал ей рот, обхватил её второй рукой за талию. Все вместе они подняли её и понесли из комнаты, Иван Александрович пошёл следом. Инна пыталась вырываться, но тщетно, они крепко держали её. Мужчины внесли её на кухню, девушка могла лишь мычать. Психиатр услужливо открыл дверь в погреб, внизу зияла темнота. Двое мужчин отпустили её ноги и спустились вниз, внизу зажёгся свет. Трое других, больно держа за руки, опустили девушку в погреб, а те двое, которые были уже внизу, прижали Инну к полу. Но девушка получила возможность кричать, и воздух огласил протяжный, полный чудовищного страха, крик. Один из мужчин засунул ей в рот какую-то грязную тряпку, крик прекратился. Оставшиеся трое мужчин тоже спустились в погреб, включая и Ивана Александровича. Чья-то рука опустила дверь, девушка оказалась отрезанной от внешнего мира.
Погреб оказался весьма маленьким… пять на пять метров, темноту разгоняла висящая на потолке лампочка. В середине комнаты стояло деревянное кресло, похожее на гинекологическое, с подставками для ног, но эти подставки были необычные, онибыли с креплениями. На подлокотниках тоже были крепления, и крепление на уровне шеи. В углу стоял шкаф с ящиками, больше в комнате ничего не было. Мужчины отпустили девушку, и она инстинктивно забилась в самый дальний угол.
— Если хочешь — можешь кричать, — изрёк «психиатр», — этот подвал сделан на заказ, полная звукоизоляция.
Инна молчала, как загнанная в угол волчица, наблюдая за мужчинами. Иван Александрович подошёл к креслу и проверил крепления.
— И кресло тоже сделано на заказ, у одного знакомого умельца заказал.
— Иди сюда — ласково поманил он девушку пальцем.