Мама еще раз посмотрела как я переоделся, помогла расправить платье, провела рукой по груди, потом поправила мои груди в лифчике и пошла собираться на работу.
После ее ухода, я опять пошел к зеркалу. Меня очень возбуждала мысль, что я сейчас могу не прятаться, а ходить в девичьих вещах хоть целый день. Полюбовавшись собой, я отправился в свою комнату, прилег почитать книгу, и не заметил как уснул.
Проснулся я от того, что мне по губам чем-то водили. Я открыл глаза и увидел, что надо мной нависает Сергей Петрович и водит членом по губам. Я машинально приоткрыл рот, который тут же был заполнен.
Сергей Петрович не спеша совершал поступательные движения у меня во рту. А я снова отдался новым чувствам, члена во рту. Я начал делать встречные движения головой и лизать головку во рту. А рукой начал гладить его яйца. От этих ласк Сергей Петрович начал стонать и через некоторое время снова кончил мне в рот.
Не успел я облизнуться, как он начал мять мои груди и вдруг его рука скользнула мне под платье и наткнулась совсем не на то, на что он рассчитывал. В его глазах вспыхнуло удивление.
— Вита, ты ПАРЕНЬ?
— Теперь уже даже не знаю – ответил я.
— Так давай, с тобой разрешим эту дилемму раз и навсегда.
— Как?
— Ну если ты себя пока еще не идентифицируешь девушкой, но уже не идентифицируешь парнем, то исправит это можно только одним способом.
-???
Сергей Петрович встал с меня, и начал потихоньку гладить свои причиндалы, потом обратился ко мне:
— Помоги ему встать!
Это была уже не просьба, а приказ. Я молча сполз с кровати и начал облизывать мошонку и член. Руками, гладить внутреннюю поверхность бедер, и через некоторое время его член сначала начал набухать, а потом твердеть. Я привычно взялся за него и хотел погрузить в рот, однако он остановил меня. Резко поднял, повернул спиной и нагнул. Я что бы не упасть уперся руками в кровать. А он закинул подол моего платья на спину, сдернул с меня трусики, и протянув руку на полочку с косметикой взял крем. Я начал догадываться, что он хочет сделать и попытался сопротивляться, но это было равносильно, что велосипед с трактором соревнуются.
Сергей Петрович провел пальцем по моей попке, смазал ее кремом, намазал свой член и приставил его к моей дырочке. Само-собой, что туда он войти просто не мог. Я был в этом уверен. Однако Сергей Петрович был другого мнения. Он начал поступательные движения, и с каждым разом моя дырочка сопротивлялась все меньше и меньше. И в конце-концов она пропустила его в меня. Это была резкая мгновенная боль. Я застонал, а он, удерживая меня за бедра замер, давая привыкнуть моей попке. Боль постепенно отступила, и он начал двигаться вперед-назад. Член в моей попке двигался как поршень, а у меня вдруг начало теплеть внизу живота, и это тепло начало доставлять все больше и больше удовольствия.
Сергей Петрович, как опытный мужчина, не спешил. Он размеренно входил в меня и выходил. А я потихоньку начал постанывать. Мне это стало нравиться. Сергей Петрович увеличил амплитуду своих движений, и вдруг задергался и замер. Я почувствовал, как в меня вливаеться поток жидкости. Я даже не успел этого осознать, как меня тоже потряс сильнейший оргазм. Я кончил от того, что меня ебли. Я кончил, как кончают все женщины. Я стонал и извивался в его руках, а он прижимал меня к себе и целовал в шею.
— Ну вот, мы и решили для тебя главную задачу. Теперь ты – Вика, ты – не просто девушка, а женщина. Мы понемногу закрепим пройденный материал, и ты станешь настоящей леди.
Я не могла ничего ответить, я отходила от оргазма:
— Да, да конечно я женщина, конечно повторим.
— Ты сама это сказала.
— Да, я хочу повторить урок, ну пожалуйста.
— Только немного отдохну.
Так начались мои уроки. Ночью Сергей Петрович трахал мою маму, а днем ее дочку. Правда в последнее время он старался ее напоить и уложить спать, чтобы отыметь меня.
Я так к этому привыкла, что у меня постоянно чесалось в попе. Я даже перестала брать свой член в руки и дрочить. Кайф был совершенно не тот.
Мама видимо стала замечать, что силы Сергея Петровича стали не те, и стала подозревать его в измене. Начались незлобные, но регулярныеразборки. Однако он всегда отделывался шуткой.