Весь день пролетел для Леши как в тумане. И следующий. И следующий за ним. Лишь на четвертый день Вита и Леша поздоровались друг с другом в первый раз.
* * *
В конце сентября их класс собрался на шашлыки в лес. Конечно, когда дошло до дела, поехало лишь человек десять. Вита тоже не смогла поехать из-за родственников, которых черт дернул приехать именно в этот день.
В лесу довольно быстро было принято решение, что Барашек с Зинкой ставят палатку «для того, чтобы девочкам было где переодеться», Леша с Костей рубят на щепки крупные ветки, а остальные собирают хворост и эти самые пресловутые ветки.
Когда горючего было заготовлено более чем достаточно, Барашек, пошатываясь после принятого полуящика пива, случайно «прислонился» к только что поставленной палатке, и она под дружный хохот рухнула на голову Зинке, которая как раз в ней переодевалась, причем, как выяснилось, раздеться-то она уже успела, а одеться – нет.
Всех мальчишек отогнали подальше, но это не помешало изобретательному Косте обежать по лесу полянку полукругом, взобраться на близлежащее дерево и рассмотреть все в мельчайших подробностях.
О костиной выходке тот час же узнали девочки и сама Зина. Разъяренная, она так кричала и сыпала такими жуткими угрозами и проклятиями, что Леша и Костя даже обрадовались, когда она увела всю группу купаться, прорычав друзьям напоследок, чтобы они даже не вздумали показываться на пляже.
Минут через десять Леша с Костей уже валялись во вновь поставленной палатке, лениво раскусывая арахис из пакетика.
— Да ну их, — обиженно сказал Костик. – Пойдем купаться!
— Давай, — дипломатично согласился Леша. – Дай им только немного поостыть. Подождем пару минут, и пойдем.
Костя полежал еще минуту, достал из своей сумки плавки, и стал стягивать футболку. Леша лежал рядом и глядел на голую спину товарища. По каким-то странным ассоциациям она напомнила ему о Светке, о том, как она разглядывала его собственную спину.
— А ведь это та самая палатка, в которой мы…, — пробормотал Лешик, чувствуя, как его член, как обычно, живо реагирует на воспоминания о той ночи.
— Не «мы», а «вы», — поправил его Костя. – Меня, простите, увели совсем в другую палатку. Ну и как вам тут было?
Леша пожал плечами.
— Неплохо. Наташка предложила о чем-то поговорить, но как-то само собой получилось, что мы начали целоваться… Ну и…
Это был первый раз, когда друзья говорили о подробностях той ночи. Это было и непривычно, и возбуждающе само по себе.
— Кто кого раздевал? – взял быка за рога Костик, снимая джинсы. Он остался к одних трусах и, нимало не смущаясь, стал складывать одежду в сумку. Но напускным равнодушием Алешу было не провести – он хорошо видел, как за несколько секунд вздыбился член его товарища. Видно, спокойно вспоминать о той ночи не мог и Костя. Леше тоже, до этого просто лежавшему на полу, пришлось согнуть ноги в коленях, чтобы бугор на его брюках не так бросался в глаза.
— Как это кто? А у тебя с Наташкой кто кого раздевал?
— А ты переодеваться не будешь? – спросил Костя. — Никто никого не раздевал. Но сначала ты расскажи.
— Я ее раздел, — ответил Леша, и стал стягивать с себя футболку.
Тут Костя рассмеялся.
— Ну прям-таки. Она опытная женщина, а ты девственник…
— Сам ты девственник, – обиделся Леша. – Ну что я, врать что ли тебе буду? Как-то так получилось, что раздевал Наташку все-таки я…
— Молодец девчонка, — сказал почему-то Костя. Он присел на пол напротив Леши и, задумчиво глядя на то, как его друг стягивает штаны, с легкой ноткой печали добавил: – А у нас с ней раздевать-то было некого. Когда она пришла, я спал. Уже голый. Пока я просыпался, с нее уже снимать было нечего. А дальше уж сам понимаешь – двое голых под одним спальником… Но она все равно играла первую скрипку.
— Легла на спину и раздвинула ноги? — перед глазами Леши встало прекрасное наташино тело, выгнувшееся навстречу ему, нагое и зовущее. Он опять почувствовал, как сжимает наташину грудь, гладит ее попку, залазит рукой между ее ножек. Его сердце стучало. Член дергался, сжимаясь.