Когда мне было 14,5 лет, к нам погостить приехал родной брат моего отца, он поздний ребенок в семье и потому разница в возрасте с ним у меня была не такая уж и большая, лишь на десяток лет старше меня. Мы с ним подружились и быстро перешли на ты. Спать положили его в мою комнату. Видеть, когда он раздевался, было для меня большое удовольствие. Сквозь его плавки был виден бугорок члена, сзади красиво смотрелись ягодицы. Я не отводил глаз, когда он раздевался, сменил просторные трусы на узкие плавки и при нём старался повернуться к нему своим стоячим членом, пусть даже и в плавках. Лежа в постелях, мы разговаривали на самые разные темы, а я всё переводил на тему секса. На третий день вечером попросил разрешения прилечь к нему и поговорить на очень откровенную тему. Вроде для своего будущего интересовался как там, в армии — правда ли что есть дедовщина и вообще неуставные отношения. И как удается обходиться без девушек. Он понял, куда я клоню, да и мои взгляды, похоже, ему что-то подсказали. И он пояснил, что он, как и многие ребята в армии дрочили, кто на письма от девушек, кто на их фотки. А были командиры, которые просто приглашали смазливых ребят подрочить вместе или «ещё кое-что». Я был так возбужден от близкого присутствия и доверия старшего друга, что спросил:
— А ты тоже дрочил с командиром, и было ли у тебя с командиром «ещё кое-что»?
Он сказал, что дрочили вместе и было «кое-что», и по голосу я почувствовал, что надо начинать или сейчас, или никогда, и, как будто шутя, прижался передом к нему. Нечего и говорить, что и у меня, и у него члены стояли, он ничего не говоря, начал поглаживать мои ягодицы, прижал меня всего к себе. От перевозбуждения я не выдержал, и кончил в плавки, потершись об меня, через миг кончил и он. Поглаживая меня, попросил дать тряпку или платок, чтоб вытереть сперму. Мы тихонько привстали с постели и, приспустив плавки, он в темноте обтёр меня и себя своими носками (утром он их сам постирал). Потом в постели он расспрашивал меня как часто я дрочу, как я начал дрочить, рассказал и о своем опыте онанизма. При этом наши руки были на членах друг друга. Мы дрочили друг другу, гладили, ласкали один одного. Он лёг сверху меня, так что мой 13-сантиетровый и его столбик (примерно 16-17 см) тёрлись, я обхватил его ягодицы, а он захватил мой рот в поцелуях. Я очень хотел доставить ему приятное, сомкнул свои ноги и сказал, что б он вставил его член между моих ног. Он начал двигаться и через некоторое время еле успел приподняться, чтоб спустить сперму на мой живот, а не на простынь. Назавтра была суббота, у родителей были выходные, все были дома, а я едва дождался вечера, чтоб остаться вдвоем. И всё повторилось. Я был готов подставить свою попку или дать в рот, но он категорически запретил, и думать об этом. Мы снова кончили дважды. А назавтра он уехал. Перед отъездом незаметно от родителей купил и дал мне десятка три разных презервативов и посоветовал «тренироваться с ними».
Через пять лет, я был в его городе, он был уже женат, на ответственной работе и мне и в голову не пришло напомнить ему или повторить прошлое. А на воспоминания о том его визите я дрочил и кончал много раз.
Учиться в техникум меня определили родители довольно далеко от дома. Так что приезжал я не чаще раза в 3-4 месяца, потому иногда проведывали родители. Жил я на квартире, хозяйка сдавала комнату с двуспальной кроватью. Когда приезжали родители, приходилось спать вместе с кем-то из них в одной постели. Надо сказать, что за время учебы я окончательно сформировался фигурой и уже не раз ловил на себе непростые взгляды взрослых мужчин. Как-то на третьем курсе приехал отец. Легли спать. Ночью я почувствовал какое-то давление в области члена. По перемене дыхания отец заметил, что я проснулся, но даже не пошевелился. Причиной давления была согнутая в колене нога моего отца, лежащая прямо на моём члене. Минут через пять моё ровное дыхание убедило его, что я опять заснул, и я почувствовал ритмичное надавливание коленом по члену. Я услышал звук от резинки его трусов, наверное, он не мог себя сдержать. Как говорят, я весь обратился в слух. Доносящееся трение его руки могли быть только когда дрочат член. Так продолжалось минут пять-семь. Мне хотелось уже протянуть руку к его члену и будь, что будет. Но вот он прикоснулся ко мне боком, и я почувствовал его возбуждённый член и тут уже не смог притворяться — мой писун разрядился спермой. Отец замер. Моё сердце стучало, и готово было разорваться и от оргазма, и оттого, что член моего отца вызвал оргазм. Я и он лежали не пошевельнувшись. Но запах моей спермы заставил меня подняться и пойти в ванную подмыться. Когда вернулся, отец спросил:
— Ты чего поднимался?
Я ответил, что захотел в туалет. Этим и ограничились.
Еще один радостный момент от близкого присутствия мужчины был на четвёртом курсе техникума. С севера приехал внук квартирной хозяйки, парень 14 лет, родители его решали вопрос с переездом, а он пока должен был жить у бабушки. Развитой паренёк почти отвык от своего города, так что мне пришлось по просьбе хозяйки водить его туда-сюда. Мне нравилось общение с ним, а он не имел старшего друга, который бы уважал его. Для меня в тот момент важны были его внешние данные, а они были таковы, что когда я ходил в баню (так как воду стали подавать в частный сектор по графику), первая (а иногда и вторая) моя дрочка в кабинке была на этого паренька. Я уже не раз покупал презервативы и кончал в них, иногда на карандаш наматывал марлю, одевал сверху презерватив, и всё это шло в попку. Оргазмы видно шли мне на пользу, но хотелось привлечь этого паренька. Но как? И что делать, если проболтается бабке или родным? Выручил случай. Воды почти не было, и бабка сама предложила ему пойти со мной в баню. Девушек домой я не приводил, так что ничему плохому я по её представлению внука не научу. В бане, когда мы оказались в одной кабинке, он от стеснения не стал снимать трусы и купался в них. Я ловил не один раз его задержавшийся взгляд на моем писуне, покрывавшей его волосне, но я считал, что это был просто интерес мальчишки к 20-летнему парню. Его морковка спокойно лежала в мокрых плавках. Меня начало разводить. Незаметно отвернувшись, я начал мять свой писун и он на его глазах стал увеличиваться в размерах, пока не принял вертикального положения. Головка начала выглядывать из-под оттянувшейся плоти. Я помог ей рукой — перед глазами парня открылась вся голая головка. Он не отводил глаз. И его бугорок стал тоже расти. Я решил помочь ему:
— Чего стесняешься и не снимешь плавки, ведь я тебя не стесняюсь.
Уговорил. Он с готовностью снял их и, можно сказать, горделиво выставил свой стоящий членик. Золотистые волосики обрамляли его. Залупа скрывала головку. А он уже спрашивал, почему у меня такой, а у него по внешнему виду совсем другой. Оказывается, он и не знал, что залупа может отводиться. Я в шутку объяснил, что надо раздрачивать, и не меньше чем раз в день, а то так и останется и может не быть детей. Довод оказался убедительным, тем более что мне было уже невмоготу, и моя правая рука начала делать «вперед-назад». Ему не оставалось ничего другого, как начать делать то же самое. Мы улыбались друг другу, а я продолжил:
— Хочешь потрогать мой член?
Просить было не надо, он протянул руку и начал сначала одной, а потом и двумя своими руками гонять мне шкурку. Я видел, что опыта дрочки у него немного и навыки самые простые. Пришлось ему помочь, начал показывать и рассказывать, но уже на его члене. Он кончил довольно быстро, как я начал ему дрочить. Чтоб кончить самому, мне пришлось прижать его к себе и потереться членом об его животик головкой члена. Спермаиз отверстия головки сильными толчками брызнула почти до его шеи. Я начал её растирать по его телу. А он снова не хотел отвести руки от моего члена. Я всё ж решил дать ему и себе передохнуть и начал мыть ему спину, потом он мыл мне, потом снова он мял не очень то упавший мой писун. Я во всю разминал его членик и не успевал отвечать на вопросы о сексе, о дрочке, о сперме. Потом он спросил:
— А зачем сосут?
— На первый раз достаточно, — ответил я.
Пусть пацан задумается, ему и так много, повернул его спиной к себе, свой член поставил между его ног, так что он выглянул у него спереди и он начал дрочить ту часть, что выглядывала у него рядом с его пиписькой. Мои руки начали дрочить ему, то левой, то правой. Я начал кончать, когда он начал содрогаться. На этот раз он подставил руку, и почти вся моя малофья попала ему в ладонь. Он поднес к губам и понюхал, потом попробовал на вкус, и сказал, что она другая на вкус чем его. Я сказал, что следующий раз попробую его сперму. А тогда я подмыл свой член и ему, оделись и ушли.
После окончания техникума нужно было искать работу. В нашем небольшом городке и так мало достойных рабочих мест, а по моей специальности тем более. На семейном совете было решено: надо устраивать жизнь (не половую) в крупном городе. Были выбраны Днепропетровск или Харьков. Харьков почему-то оказался предпочтительнее. Тут был технический вуз с громким названием. Я поступил практически без подготовки. Поселился в общежитии. Трах за стенками ребят с девушками только подталкивал меня к ежедневной мастурбации. Этот вечерний ритуал надо было совершать незаметно от соседа, хотя скрип кровати выдавал и его. Спускал в чистый носок, причем помногу раз, стирал, когда совсем становился накрахмаленный. Но оба хотели выглядеть натуралами. Перемены наступили к началу второго семестра первого курса. Начался ремонт нашего жилого блока, и многих начали расселять и даже в другие, более отдаленные общаги. Хорошие отношения с комендантом дали шанс остаться в этом блоке, и она подселила меня к старшекурснику.
Март 2002 стал новой точкой отсчета моей жизни и воспитания. Первые две недели он и я присматривались друг к другу. Он старше меня, серьезнее, накачаннее, спортивный такой парень. Девушки не было (???). У меня тем более (!!!). Вечернее упражнение моему члену я иногда совершал на моего соседа. Может мой сдавленный тихий вздох, когда я кончал в носок, или его отсутствие стеснения, когда он переодевался (при мне менял плавки) или что ещё заставило присмотреться нас друг к другу. Мне было несложно выполнять его небольшие поручения по приобретению продуктов. Наши беседы за совместным ужином, общие темы для разговоров — все располагало к откровенности. И как-то вечером без всякой подготовки, перед тем как лечь спать он приспускает брюки и прямо спрашивает меня:
— А ты часто дрочишь?
Как быть — признаться как есть или сказать: «Нет, что ты, я этим не занимаюсь, это только дураки и пидоры дрочат». А что если никогда больше такого шанса не будет — тем более что у него стоит не понарошку и поглаживает он свой член рукой не во сне! Я весь дрожал от такого — надо быстро принять решение — или сейчас, или никогда:
— Дрочу, а что? — ответил я.
А он мне:
— Давай вместе подрочим!
Всё, класс! Теперь всё можно. Ответом была его рука, лезшая ко мне сквозь молнию брюк, сквозь плавки к моему члену. Другой рукой он взял мою руку и потянул к своему стояку. И это было вечером перед сном в закрытой изнутри комнате, где два парня, почти раздетые в полутьме настольной лампы, где кровати в метре напротив друг друга и обоим хочется (!!!) и обоим можется (!!!). Щупать член через плавки неудобно — сами знаете. Тем более что там стоячий член, а не что-нибудь ещё. Я, разгоряченный, первый оттягиваю его резинку плавок, а он спускает с меня брюки. Он сидит на своей постели, я стою перед ним, обнажается мой стояк, брюки с моими плавками болтаются внизу. Моя рука стягивает его плавки. Он притягивает меня за пояс и попку к себе, я почти сижу у него на коленях. Члены почти касаются. Наши руки дрочат друг другу — дрочим одинаково обхватив кулаком чуть ниже отвернувшейся залупы. Смотрим, друг другу в глаза, там — желание и бесстыдство, и совсем не страшно, что мы подумаем завтра. Сегодня хочется расслабиться, сегодня мы не боимся один другого, сегодня наши руки в одном ритме. Невольно прикидываем размеры членов мой меньше и тоньше, у него заметно другая форма головки дольки более тупые. Не успеваю сообразить, а его рука уже тянется и разминает мои ягодицы, а я прижимаю его голову (не головку) к себе, он не сопротивляется, каждый отдаёт себя во власть другого. А он поднимает голову и целует меня — один из моих первых поцелуев — когда вкус слюны и языка не замечаешь, замечаешь только страсть губ и отзываешься на неё. А его рука продолжает мять ягодицы. Приближается к анусу (хорошо, что я после душа).
— Ого, — думаю, когда его пальчик робко стучится в мою дырочку.
Но он и сам понимает — ещё рано, а головки всё ближе, ближе, а ритм всё быстрее, быстрее. Обоим охота увидеть, кто как спускает. Снова целуемся. Снова его язык у меня во рту. Снова касаемся головками, он обхватывает сразу два члена вот это кайф какая разница, что будет потом.