За день его имели человек30 мужчин и 20 баб, и к вечеру в его анус можно было засунуть руку. Очко с подтеками крови и спермы стало огромным. Весь в сперме, он уже не стонал, только дергал задом, когда его пронзал новый черный член. Снова и снова.
Вечером я опять пришел к нему. Он был без сознания, во дворе на цепи. Я приподнял его голову и смочил водой губы, отер лицо. Он вздохнул.
— Блонди, Я помогу тебе, — сказал я.
Своим носовым платком я отер кровь с царапин и смазал их мазью. Затем я коснулся его раздолбанного очка. Он вздрогнул:
— Хватит.
— Да, Блонди, я только смажу.
У него и правда была нежная кожа. Я посмотрел на разбитое, когда-то красивое лицо. Я держал его за плечи и думал, как вытащу его отсюда, заберу с собой. Назавтра мы собрались уходить. Но сначала я пошел к Высокому, наверно он самый главный у них, а у меня была просьба:
— У нас праздник, белые люди. — Ответил он. — Но это не значит, что если вы хотите подарок, вы его получите. Надо заслужить. Вам понравился наш Попрыгунчик. Хорошо. Он уйдет домой, но у нас праздник. Вы будете вместо него. Лари как заорет:
— Еще чего!
— Тогда вы уйдете, а он нет.
— Пошли, Ник. — Повернулся Лари ко мне.
— Но только когда сделаете мне приятно, — ухмыльнулся Высокий.
— Это еще какую!
— Попробуйте нашего Попрыгунчика.
Вот этого я не ждал. Мы было развернулись, чтобы уйти. Но двое черномазых ребят стояли с нашими ружьями. Они их стащили.
— Лари, я не буду.
— Будешь. Или ты его трахнешь, или они тебя.
— Но он же почти совсем мальчик.
— А тебе девочку? Ну, уж извини.
И пошел к Блонди. И я пошел за ним.
Блонди стоял, как вчера, на распорке. Его облили водой, и теперь дети ковыряли его тело веточками, а какая-то старуха, прилепившись к лицу мальчика, возила мокрым растянутым клитором по его губам.
— О-о, — стонала она.
Высокий прогнал ее.
— Выебите дырку.
И я увидел глаза Блонди. Отекшие от побоев, синие, они смотрели на меня. А я собирался сделать то, что до этого делали только черные трахальщики.