спину и легла на жесткие доски пола. Свою одежду, лежавшую рядом, я скомкала себе под голову. Отростки двигались по мне. Они были серо-буроватого оттенка, немного теплые. А положила ладонь на один из них, он двигался под моей рукой. Он был весь на ощупь осклизский и мягкий, но не настолько как моллюски, а скорее как головка мужского члена. Отростки начинались из щелей в стене. Он продолжал ощупывать меня, ноги, мокрую промежность, живот, руки. Кончик одного отростка двигался кругами по левой груди. Каждый отросток уменьшался на конце. Там было маленькое отверстие, выделявшее немного желтоватой почти прозрачной вязкой жидкости. Я вся была перемазана этой жидкостью.
Один отросток нашел мою подмышку и принялся ее лизать, двигая по ней своим мокрым кончиком. Мне стало щекотно, я взяла его в руку и поднесла к лицу. Он слегка пах чем-то душным. Сначала я хотела ввести его себе во влагалище, но помедлив немного, взяла его в рот. Я сомкнула на нем язык и губы. Он оживился, принялся ощупывать мои зубы и десны. На вкус он отдаленно напоминал вареную белую рыбу. Вдруг он вздрогнул и стал набухать. Я уже знала, что за этим последует и слегка приоткрыла рот. Он почувствовал, что лимит здесь больше, чем во влагалище и распух очень сильно, вынудив меня раскрыть челюсти. Он двигался очень быстро, почти касаясь глотки. Отросток, который гладил мой живот, вернулся ниже и вошел во влагалище.
Я сдавленно, но громко застонала, не в силах сдержаться. Стон с забитым ртом был мычанием. Я сдавила свои груди и бешено мяла соски. Он ощупал мои руки, понял, что я делаю, и отстранив их, впился кончиками отростков в соски. Мне стало больно, но боль усиливала страсть. Он с силой оттянул мои груди, я закричала, и снова кончила. Все мое тело трясло.
Он тоже задрожал, как в прошлый раз, и кончил мне во влагалище. Я хотела вынуть отросток изо рта, но не успела. Он кончил мне в рот. Там, наверное, было граммов триста, я закашлялась и попыталась выплюнуть его, но не смогла. Он брызнул еще раз, и я машинально проглотила все это, чтобы не подавиться. Он вышел из моего рта, но тут же в него вошел отросток, который терзал левую грудь, и тоже кончил. Я снова проглотила. На вкус жидкость была сладковато-соленой. Каждый отросток кончал мне в рот. После третьего я перестала сопротивляться. Я выпила не меньше литра его жидкости.
Закончив, он обмяк и теперь лежал на мне. Его отростки продолжали едва заметно шевелиться, подрагивать. Я посчитала, их было двенадцать. Мы лежали минут пять, после чего я стала аккуратно выбираться из-под них. Он не уходил, как в прошлый раз. Я встала на ноги. Во влагалище и заднем проходе была слабая ноющая боль. Я оделась и ушла. В этот раз я не была настолько перепачканной, потому что большую часть его жидкости проглотила. Дома я помылась и запустила стирку.
— Не думаю, что тебе понравится то, что ты увидишь — сказала сестра.
На следующее утро я принесла фомку. Я ломала простенок, за которым он скрывался и ощущала сильное беспокойство.
Я ожидала всего, что угодно. За стенкой скапливалась дождевая вода, попадавшая туда через прохудившуюся крышу. Там в сырости среди плесени лежал небольшой аморфный сгусток, почти шар, диаметром с мой локоть. Он отвратительно пах гнилостью вперемешку с уже знакомым мне запахом его выделений. Я, конечно, решила, что это только часть его тела. Преодолевая отвращение, я обхватила его руками.
Он как-то запищал или заскрипел, со всех сторон ощетинился отростками, и я поняла, что это он весь, такой маленький. У него было два маленьких еда заметных глаза.
Я ушла и вернулась с садовой тачкой и большим матерчатым пакетом. Я сняла футболку, чтобы он видел мою грудь. Обхватив его руками, я подняла его. Он оказался неожиданно тяжелым, видимо, переполненным жидкостью. Я шептала ласковые слова, чтобы он не вздумал сопротивляться, и у меня получилось.
— Ты мой хороший, не беспокойся, я хочу тебе помочь, потом будешь делать со мной, что хочешь, посмотри, какая я красивая, я вся твоя…
В сумке я с трудом спустила его с чердака и положила в тележку. Дома я оттащила его в ванную. Я ничего не знала про него, но решилась его помыть. Я положила его в ванну и взяла самое мягкое мыло. Он едва слышно попискивал, но не сопротивлялся.
Я разделась и залезла к нему. Намылила его и ополоснула душем. Потом еще раз. Он заметно посветлел. Я сидела в грязной, постепенно смывающейся воде и внимательно смотрела на него. Аморфное, непонятное существо вдруг неимоверно возбудило меня. Я обняла его, обхватила ногами и принялась целовать, а потом облизывать. Он громко запищал.
В ванной было тесно, я вытащила его на пол, на коврик, и тут же из него появились отростки. Он опутал все мое тело.
На мои крики пришла сестра. Он имел меня во все три отверстия одновременно. Она разделась и привлекла его внимание. Два отростка отправились к ней.
Теперь он жил у нас. Мы купали его в ванной дважды в сутки, и ему этого, кажется, хватало. Он мог передвигаться сам, ползти по полу и преодолевать пороги, но забраться сам в ванную или на кровать был не способен. Мы кормили его рыбой и мясом. У него был небольшой аморфный рот внизу шарообразного тела. Анус, такое же отверстие, находился на противоположной стороне. Он ел из плоской тарелки, которую мы ставили на пол, а испражнялся в ванной. Я постоянно меняла и стирала свою постель, которую он буквально наводнял своими выделениями.
После еще пары раз занятий с ним сексом я совершенно потеряла к нему неприязнь и отвращение. Теперь он вызывал во мне только страсть, похоть, постепенно переходящую в какое-то любовное чувство. Он был идеальным партнером для девушки. Я часто говорила ему что-то и мне казалось, что он молча слушает. У него было множество членов-рук, которые ублажали каждый уголок моего тела. Он никогда не спорил, ничего не требовал и всегда был готов.
Один раз, понаблюдав, как он ест, я легла на пол и прильнула губами к его рту. От него пахло рыбой. Он двигал ртом вместе с моими губами. Я запустила ему в рот свой язык. Его это явно сильно возбудило. Он слабо попискивал и дрожал. Во рту у него была пахучая вязкая слюна. Без предупреждения я резко села и прижалась к его рту гениталиями. Он сосал мои клитор и губы, а потом мощно поимел меня. В другой раз я добралась до его ануса и лизала его, что привело к такому же эффекту. Что касается самого его тела, я любила прижаться к нему и тереться об него грудью.
Сестра тоже частенько сношалась с ним, но параллельно она также встречалась с парнем. Для меня парни перестали существовать. Я трахалась с ним минимум дважды в сутки, перед сном и утром после сна. Ночью он спал со мной на кровати, оплетая меня отростками.
В один вечер он ласкал меня так потрясно, особенно уделяя внимание соскам, что я никак не могла оторваться и сходить в туалет, хотя мой мочевой пузырь ощутимо тянуло. Совершенно расслабившись, я вдруг выпустила струйку мочи. В этот момент его голова лежала между моих ног, а рот облизывал внутреннюю часть бедра. Моча попала на его голову, стекла вниз, мимо рта, и впиталась в постель. Это привело его в сильное возбуждение. Он весь задрожал, отростки крепче вцепились в мои соски, а рот лизал теперь мои нижние губы. Я окончательно расслабила живот, и на его рот и голову полилась тугая струя мочи, уходя под меня в покрывало и матрас.
Через пару минут он подтянулся к моему лицу. Он любил целовать меня, и я прильнула губами к его резко пахнущему рту, но он слегка подвинулся и прижался к моему рту анусом. Я глухо охнула и принялась лизать его сфинктер. Он был теплым и пульсировал. Я сунула внутрь кончик языка.
Вдруг оттуда полилось что-то. Я ощутила резкий соленый вкус и необычный запах, больше всего похожий на мочу. Он залил мне лицо и волосы, я зажмурилась и принялась ловить поток ртом. Я успела сделать несколько глотков, когда поток прекратился.
Он пописал мне в рот, и это совершенно неожиданно дико возбудило меня. Теперь наконец-то была достигнута некая полнота. Я никогда не думала, что моча будет мне нравиться, но дело было не в самой моче.
Я смотрела на него глубоким теплым взглядом, в его почти лишенные выражения маленькие глазки.
— Я вся твоя, каждая часть моего тела…