На улице солнце нещадно жгло горожан, но в тронной зале имперского дворца было холодно. Молодой человек и девушка с синими волосами шли по ковровой дорожке к свету — за спинкой трона был огромный витраж в виде имперского герба. Свет падал так, что и Император, и его гвардейцы смахивали на длинные тени. Парень оглядывал колоны справа и слева от себя — были выполнены в виде статуй знаменитых воинов, великих Шестнадцати, которые, согласно легенде, город и основали.
— Вы подошли достаточно близко. — сказал гвардеец в позолоченном шлеме. — Камергер, представьте этих двух.
Камергер прокашлялся, свёл руки за спиной сделал шаг вперёд.
— Ава Куматили, принцесса Аказита, представитель дипломатической миссии Морского Народа. Ли Эштон…
— Молодой человек, который хочет быть лейб-доктором — прервал камергера Император.
Император был мощным мужчиной неопределяемого возраста, с длинными, до лопаток, каштановыми волосами и ухоженной бородкой. Типичные эльфийские черты в нём виднелись, вроде узкого подбородка или выпирающих скул были видны явнее, чем у его подданных. Он опирался на своё колено, присматриваясь к молодому врачу.
— Слишком молодой, чтобы обладать значительным опытом в том, что он считает своим «ремеслом».
— Я не могу этого отрицать, мой Император. Но я имею натуральные таланты к медицине.
— Что ты имеешь в виду?
— Не поймите меня неправильно, мой Император, но мне понадобится кинжал вашего гвардейца.
Император прищурился, но лишь на мгновение.
— Ори, подойди к нему.
Грузный мужчина в латах подошёл к брюнету, вытащил из ножен на сабатоне кинжал и передал его парню. Парень кинжала не взял, но…
— В этом нет нужны. Господин Ори, проведите ножом вот здесь. До кости.
Гвардеец оглянулся на своего императора. Тот ответил ему кивком. Ори разрезал плечо паренька, и кровь стала обильно изливаться на ковёр, и превратив белую сорочку парня в окровавленную тряпку.
— Повреждена плечевая артерия. Я должен истечь кровью и умереть в ближайшие минуты. Но… — левая ладонь, которую парня загорелась зелёным, и рана стала затягиваться, — у меня есть таланты, как мы можете заметить.
— Выглядит полезно, — сухо сказал Император. — Однако не все члены моей семьи — мужчины, и не все получают раны в бою. Можешь ли ты помочь от кровавого кашля, болей в животе, или принять роды?
— Я был обучен, имел практику, и мои способности помогают мне в исцелении.
— Ава Куматили, ты готова поручится за этого мага?
— Я ручаюсь за него, Император. Он…
— Хорошо, Эштон, я дам тебе право называть себя лейб-доктором императорской семьи. К исполнению своих обязанностей приступишь немедленно. В скором времени я представлю тебя своим домашним. Покажите юноше его рабочее место. И дайте ему свежее одеяние. Кровь тоже уберите.
— Я выражаю свою признательность, мой Император.
— Если ты не справишься с работой, то лишишься головы, будешь работать хорошо — будешь вознаграждён. Твоя признательность иррелевантна
Камергер повёл парня к боковой лестнице, где двое мальчишек сняли с него окровавленную рубашку и дали свежую. Синеволосая девушка раскланялась и вышла.
Слуга заговорил с Ли:
— Я рад, что у вас есть некоторые манеры, но позже я объясню вам правильные обороты при общении с Императором.
— Конечно, я совсем не знаю манер двора, однако я думаю, что теперь ты должен обращаться ко мне «господин лейбдоктор» — с смертельной дозой яда сказал Ли.
— Пожалуй, да, господин лейбдоктор. — ответил ему камергер, не меняя интонации — В этой части замка и будет ваше рабочее место. Поверните направо, первая дверь. Слугам сюда заходить недозволено, позвольте мне остаться снаружи.
— Позволяю.
За дверью было три комнаты. Первую, смотровую, Ли оглядел мельком и не заметил существенной разницей со смотровой в родной больнице, разве что света из большого окна было много. Осмотрел шкаф со снадобьями, убедился в наличии обезболивающих и батмотропных средств: вторая и третья же комнаты были операционными, в одной из них был стол новой конструкции, с опущенным низом и секциями для ног — гинекологический. Если он останется тут надолго, роды ему обязательно придётся принимать — наследника-мальчика Император ещё не «сделал». Бегло осмотрел позолоченные инструменты. «Костных ложек нет, зеркала нет, хирургического ножа нет. Роскоши больше, чем того, что действительно нужно. Знать, дьявол её забери и меня вместе с ними». Ли вышел назад в коридор.
— Мне нужно будет заказать несколько инструментов.
— Опишите их на бумаге и отдайте слугам, они отдадут вашу просьбу кузнецу.
— Пока что просто проведи меня в мои покои.
Камергер и лейб-доктор прошли коридор и поднялись по винтовой лестнице.
— Первая дверь направо — ваша. Позвольте мне отклонятся, господин лейб-доктор.
— Ступай.
Камергер повернулся на каблуках и ушёл. Ли открыл дверь.
Его почти сбила с ног женщина, прыгнувшая ему на шею. Её ноги обняли его спину, а губы нашли его губы. Две руки — одна его рука, другая её расстёгивали его рубашку. За это мгновение Ли заметил лишь то, что Ава одела очень уж экстравагантный наряд. Описать его лучше, чем «натянула на себя рыболовную сеть» он не мог. В причёску она вплела белую лилию. Женщина дала ему отдышаться и посмотрела в его глаза.
— Как же меня возбуждает, когда мой мужчина двигается по карьерной лестнице…
— А меня возбуждает мой «улов».
Они вновь поцеловались, их языки затанцевали. Повисшая на нём девушка была лёгкой, да и после обучения конной выездке Ли стал сильно крепче и выносливее.
— Возьми меня…
Ли спустил свои порты, освободив стремительно каменеющий орган, порвал сетку у её киски. Между ножек Ава была влажная, как октябрь, и маг без сопротивления вонзил в неё свой «гарпун».
— Аххх…
Парень взял свою «рыбку» за роскошные ягодицы и стал сношать её, лаская шейку матки. Синеволосая крепко обняла парня руками и ногами и замурлыкала от удовольствия. Мурлыканье уверенно переросло в стоны, как только Ли ускорил темп. Стоны «рубились» самыми мощными его толчками:
— А! А! А! Аааа!…
Зубы Авы вцепились в его шею, в ответ пальцы брюнета крепко сжали её ягодицы.
— Ава, ты же подготовилась, пока меня не было?
— Ах, конечно, милый…
Ли замедлил темп, извлёк свой орган и ввёл его в анус Авы, заблаговременно смазанный пахучей маслянистой пастой. Сфинктер неприветливо, но так приятно сдавил его член, не давая проникать в срамную пустоту.
— Да, возьми меня туда, даа…
Острые ногти женщины оставляли глубокие царапины на спине брюнета. Русалка обожала делать это в задницу. Брюнет захотел сменить позу и оглядел комнату вокруг, увидел кресло из красного дерева. Не выходя из своей женщины, Ли прошёл до кресла. Та поняла его намеренье, и при помощи его крепких рук слезла с «крючка». Ава опёрлась на спинку кресла руками, согнула приведённые к себе белые ножки и выгнула спинку. Её рука с тонкими пальчиками заняла своё место между её бёдер. Двадцать-минут-уже-как-лейбдоктор стал дразнить её: раздрал сетку ещё шире, сначала зашлёпал по её ягодицам своим «трезубцем», затем медленно вошёл в неё на треть и сразу вышел, давая её сфинктеру вновь напрячься. Ли повторил так несколько раз, и Ава не выдержала:
— Перестань, Ли, трахни меня уже… я вся горю…
Шлепок по попе, и ствол брюнета оказался в её заднице по самый корень, немилостиво расширяя её отверстие. Прекрасные синие волосы оказались намотаны на руку мужчины, и лилия выпала из её причёски. Маг грубо брал её в задницу, комнату наполнили крики и похоть. Ава прикусила губку от грязного удовольствия. Ли решил снизить градус происходящего, через мгновение пара уже целовалась на кровати: маг прижал её своим весом и не давал отстраниться от поцелуя, чтобы вздохнуть. Когда связь их губ распалась, русалка стала хватать ртом воздух, подобно рыбе …