Субботнее утро начиналось как обычно. Дом сначала пробудился, протирая глаза,некоторое время те его обитатели, кого больше не тянуло в дрему приходили в себя, а затем в спальнях началась естественная для здоровых организмов утренняя деятельность. Как почти всегда, возня зародилась вначале в детских. В каждой квартире по-разному, — в зависимости от возраста и темперамента детей, у каждой
пары был свой ведущий. В одной спальне хозяйкой была старшая сестра, — уже взрослая и опытная барышня пятнадцати лет, с большой грудью и чуть-чуть наметившимися складочками на нежных боках, — забралась в кровать к братишке.
Пробуждение для парня, слегка флегматичного и спокойного подростка, было не очень-то и приятным, — жадные руки девочки без прелюдий скользнули к нему в пижаму, норовя завладеть «ключом к наслаждению», не особенно-то и интересуясь мнением хозяина ключа. Братишка ворчал, недовольный ранней побудкой, пытался убрать лицо в пышно взбитую подушку, но вскоре близость теплого тела сестрицы, касания её тяжелых грудей с твердыми от нетерпения коричневыми сосцами, запах её каштановых волос, пряный и мускусный, и особенно её влажный язычок, скользящий по затылку, шее и груди мальчика, — все это
сделало свое дело. Не очень большой, но зрелый и по-юношески решительный «ключик» задорно уставился вверх, братик перестал отворачиваться, касаясь мягких плеч, нежных бедер с темным треугольничком волос и особенно жадно, — тяжелых, совсем уже
женских грудей сестры.
Несколько минут возни, — и девочка решительно оседлала брата, насаживаясь на его уже полностью взведенный штырь, и гибко изогнулась, в первый раз сегодня принимая горячий поршенек братика глубоко в себя… Тела подростков вошли в привычный, порывистый и нетерпеливый ритм, двигаясь все быстрее и быстрее… Едва не накрывая большими грудями лицо мальчика, сестрица издала первый стон, зажмуриваясь и вонзая ногти в плечи брата. В соседней квартире инициатором был наоборот, брат.
Он с вечера был на гулянке с друзьями, пришел поздно и слегка «под шафе», а оттого не был допущен в обычную свою спальню, — к сестре-близняшке, своей нынешней возлюбленной и лучшей подруге. Сейчас его семнадцатилетняя сестра-сверстница, хрупкая блондиночка с короткими вьющимися волосами, длинными стройными ногами и округлой, хоть и небольшой, грудкой, наверняка извивалась под отцом, охватив его поясницу ножками и смакуя мощный, но терпеливый и нежный напор взрослого сильного мужчины… Незадачливый же её близнец еще вчера понял, что и материнская спальня ему недоступна, — там успел надежно угнездиться их с Ингой шустрый младший братец, на которого мама не могла нарадоваться.
Эта худощавая брюнетка с небольшими острыми грудями, похожими на две северные груши, которая раньше всегда утешала старшего сына в своих объятиях, теперь буквально начисто сменила его на новый, постоянно твердый член, и в данный момент уже точно сидела верхом на нем, гибко изогнув мускулистую спину и ритмичными волнообразными движениями приближая себя к оргазму… Особенно было обидно Старшему сейчас, — когда его любимая сестренка заперлась в отцовской спальне… Старший зажмурился, потому что перед его взором особенно четко предстала картина стоящей на коленях Инги, оттопырившей крепкую тугую попку, — и отца, сжимающего загорелыми пальцами её плечи и вгонявшего длинный темный член в ложбинку под белыми упругими ягодицами, — раз-два, раз-два… Старший буквально услышал Ингины стоны из-за стенки.
Старший не ревновал сестру к отцу, а мать к брату. Инга и раньше частенько уступала отцовским ласкам, и это было совершенно нормально. А упрекать в чем-то мать и вовсе было глупо, сколько раз мама хотела его, а он предпочитал Ингу… Другое дело, что Старшего болезненно жгло желание, и ему ужасно не хотелось оставаться в постели одному и без любви в такое отличное солнечное утро. Старший встал из постели, и прокрался в спальню младшей сестренки, стараясь не создавать лишнего шума, однако в коридоре до него донеслись ритмичные скрипы кровати и приглушенный мамин стон из спальни. Видимо,сейчас обоим родителям не до него… Младшей сестренке, — всего девять лет, и самое большее, что могли пока позволить мужчины в отношении её, — так это легкие ласки без продолжения. Конечно, Младший уже думает, как бы пристроится к девочке, однако ему боязно делать подобные попытки, ведь это совсем не то, что слаженный, целеустремленный секс с мамой, или редкий перепих с Ингой.
Старший же мало обращал внимания на сестренку, — девочка сформировалась поздно, и её фигурка была совсем еще детской. Но сейчас у него в голове завертелись воспоминания, — какая у Младшенькой маленькая, как два кулачка, попка, небольшие, едва оформившиеся припухлости вокруг сосков, как мило она улыбается,
демонстрируя на детских щечках трогательные ямочки… Младшенькая наверняка уже хочет. В это Старший был уверен, и именно поэтому он без колебаний скользнул под одеяло к спящей девочке.
Руки старшего скользнули по мягонькому, нежно-вялому со сна телу сестренки, — округлые плечики, чуть припухлый животик… А это —
небольшие грудки, практически невидные глазу, но уже заметные на ощупь… Попка,- нежная, но уже упругая, как у настоящей женщины. Старший небывало возбудился, и когда девочка разлепила глазки, немедленно поймал мягкие розовые губки в поцелуй, накрывая своим сильным мужским торсом её нежное тело. Девочка нсопротивлялась, охотно подставляя личико, плечи, набухшие соски и бедра его
поцелуям. Она чувствовала его нарастающее желание, постоянно чувствовала, как его твердый, как штык, член, касается её тела… Постепенно желание брата передалось и Младшенькой. Её бедра податливо изгибалось навстречу брату, по-детски сладкие губки слюнявили его грудь и шею, и он с трудом сдержался, чтобы не вонзится в её мягкое крохотное тельце. Ну почему она не старше хотя бы на пару лет?!!
— Сделай мне приятно, давай же, — требовательно простонал он, ловя
её светлые кудряшки и почти силком подводя розовые губки к своему напряженному поршню. Девочка была чуть разочарована. Она ждала, что Старший сделает её, уже наконец, настоящей женщиной, — и она сможет, как Инга и мама, дарить радость и страсть своим мужчинам. Младшенькая была еще ребенком, но в ней быстро зарождалась женщина… Однако отказывать возбужденному брату ей не хотелось, и уже через мгновение он почувствовал как её горячие губки смыкаются на его головке, а шершавый озорной язычок принимается за работу. Это Младшенькая уже
умела, — отец уже понемногу готовил её к роли будущей любовницы, а там и супруги, и кажется, рассчитывал, что именно он станет у неё первым, — ведь с Ингой отца обогнал Старший. Что ж, и с Младшенькой отцу придется постараться, чтобы успеть первым, подумал Старший, ощущая как Младшенькая уже увлеченно наращивает темп, предчувствуя скорый взрыв…
В тот момент, когда Старший, изгибая тело, посылал заряд семени в горячий ротик своей сестренки, этажом выше в точно такой же спальне сорокалетняя мать-одиночка проснулась от приставаний спавшего рядом сына. Сынуля всегда просыпался пораньше, нарочно, с тем, чтобы успеть позаниматься любовью еще до её ухода на работу, и своего – в школу.
Женщина была не против, хотя сегодня, в выходной, ей хотелось поспать как следует, но ведь вздремнуть можно будет и потом… Сын запустил нетерпеливые руки под ночнушку, гладил её бедра и колени, одна ладонь поднялась выше, скользнув по животу, и стала мять вялую со сна левую грудь… Женщина начинала заводится в ответ.
Вначале она хотела лишь перевернуться на спину, предоставив сынуле свободу действия, но затем передумала, и гораздо более требовательно притянула его к себе, одновременно задирая ночнушку и скидывая её через голову. Руки сына сомкнулись на талии матери, а губы жадно скользнули по восхитительно-тяжелым грудям, заставляя соски затвердеть, а сами тяжелые полушария — налиться и отяжелеть. Сын был возбужден иуже терял терпение, полузакрыв глаза, женщина
ладонью ловила время от времени горячий столбик его естества, готовый врезаться в неё. Но она любила довести чересчур уж горячего паренька до точки кипения, и не уступала до тех пор, пока он не приласкал поцелуями каждый сантиметр её покрытой золотистым загаром груди, плотного живота и бедер, пока она сама не начала терять голову, а соски не заболели от напряжения…
Тогда женщина притянула мальчика к себе, и когда он порывисто ворвался в её влажное лоно, требовательно охватила его поясницу ногами, плотно, так чтобы самой задавать
темп его слишком быстрых и по-мальчишески горячих ударов. Ощущая его твердый, жадный член в себе, женщина постепенно забылась в первобытном темпе, жилистыми ляжками спортсменки и лежащими на плечах мальчика руками заставляя его ускорять темп, двигаться все быстрее и сильнее… Благодаря этому мальчик не начал стрелять семенем через несколько секунд сношения, а успел довести мать до стонов и всхлипов, продолжал работу и тогда, и вознесся уже над её обмякшем от наслаждения телом… Последним рывком мальчик вдавил тело женщины в кровать, и долго с наслаждением спускал, поглаживая плотно прижавшуюся к нему мать по гладкому крепкому бедру…
Пока удовлетворенные мать и сын приходили в себя, в другой квартире седой Мужчина пятидесяти четырех лет как раз заканчивал ласкать свою двадцатилетнюю старшую дочку, приехавшую к родителям на время институтских каникул. Женственное и дышавшее молодой упругостью и энергией тело дочери привлекало отца так же сильно, как и пять лет назад, — сильнейшее желание он почувствовал еще вчера, когда встречал
дочь на вокзале, и сразу же потащил её в постель, на ходу стягивая с неё трусики и задирая подол, едва появилась возможность. Муж дочери сейчас предавался радостям жизни со своей по-прежнему любимой младшей сестрой в другом конце время каникул, и сейчас отец и дочь