-Иван-царевич и хуй с ним, что Иван-царевич! Нехай заходит тогда — раз пришёл, ебёна на тридевять и так далее, — смягчила видимо тон баба-яга, хотьдогадаться об этом пока было психогенно.
Избушка услужливо подставила Иван-царевичу своё крыльцо и смущённо тихо спросила:
-Вань, а правда до пиздеца доберёмся?
Иван улыбнулся, погладил избушку по перилам крыльца и сказал:
-Обязательно. Только малость погодь. Ослобонюсь и забабахаем!
С порога Иван ничего не разглядел. А только уебался башкой о притолоку.
-Ёбаное развлечение! — пояснил он дальнейшие свои действия и чуть не пизданулся. — Свет-то хоть можно включить?
-А я тебе сейчас под обоймя глазами включу. Свет, — не посочувствовала баба-яга откуда-то из темноты. — Ишь, блядь, волшебник изумрудного города сыскался! Без свету не может ни хуя.
Но пошарив где-то у себя на печи, по за печкой, свет всё-таки включила. Иван посмотрел на возникшее помещение, как хирург приступающий к срочно требующейся операции. Бардак в хате был, конечно, приличный, но жить было можно.
-Здравствуй, мать родная! — сказал Иван внимательно наблюдавшей за ним с печи бабе-яге.
-Здравствуй моя мурка, здравствуй дорогая, — откликнулась с печи баба-яга. — Здравствуй, моя мурка, и прощай! Вот и славно поужинаем, — заключила лирическую оттяжку баба-яга.
-А вот хуй ты, бабушка, угадала! — не согласился Иван. — Предварительно надо накормить напоить и в баньке попарить, а потом уже хуйнёй заниматься. Сказки читала?
-Грамотный какой нашёлся, — заворчала слегка приохуевшая от таких глубинных познаний баба-яга, но делать было не хуй, нарушать обычаи никого не кидало, трэба было действительно соблюсти ритуал.
Кряхтя, баба-яга слезла с печи, прибралась на скорую в хате и приготовила знатнейший харч из скатерти-самобранки. Иван оценил труды предстоящие и в меру перекусил пол барашкой, да кувшином заморского тонкого вина.
Кровь в жилах заметно повеселела и заиграла.
-Ну что, бабка, теперь в баньку веди, — потягиваясь всем молодецким телом, сказал Иван. — Больно чую попариться пора!
Баба-яга истопила тогда до жаркого печку, открыла заслонку и говорит «Полезай».
-Знаем и этот мы вариант, — бодро отреагировал Иван-царевич. — Это значит, ты полезай, а уж пиздой мы тебя сами накроем, да? Вот ведь опять не по правилам шалишь!
-Лезай ото, мозги не еби, — сказала баба-яга. — Это у меня банька так устроена.
Иван тогда засунул голову осторожно за заслонку и впрямь охуел: за заслонкой, не сразу чтоб въехать, была самая настоящая комната-банька. С парилкой и полатями.
-Ух, ты! Знатно придумано! С головой, — оценил Иван.
-Ладно, ладно, лезь уже, — пособила баба-яга и Иван полностью забрался в банную печь.
Оказавшись в баньке, Ванька аж присвистнул: шмотка улетучилась напрочь, пока он пролезал под открытой заслонкой. Как и не было. «Правильное устройство», одобрил Иван автораздевалку.
-Ты там не сильно свисти! Жар весь высвистишь, — прикрикнула баба-яга снаружи.
-А попарить? — выдвинул контраргумент Иван, сообразив, что автораздевалка наверняка срабатывает не исключительно на него. — Я попарить чтоб, маманя, люблю. С кваском!