— Здравствуй, Евгений! Ты изменился… И, кажется, к лучшему.
Сама она ничуть не переменилась, разве что как-то повзрослела и подобралась. Ира теперь чувствовала себя госпожой, ее следующий вопрос был чисто риторическим:
— Ты признал себя моим рабом? И готов повиноваться любому приказанию? Конечно, готов, и получишь от этого огромное удовольствие. Мы вроде бы нашли то, что искали. Это идеальные взаимоотношения. Теперь они подлежат разработке. Моя подруга (она указала на безмолвную старшую сестру) прониклась к тебе весьма серьезными чувствами. Она предложила, как тебя использовать после лечебницы. У одной ее знакомой есть потребность в рабе вроде тебя. Там ты должен будешь провести некоторое время, чтобы узнать, к чему привели все здешние уроки. Согласие на это я дала, поскольку некоторые условия очень благоприятны, способствуют даже отдыху после стационарного лечения. Сестра направит тебя туда по окончании курса. А я появлюсь попозже. Не могу еще сказать, когда точно… Твоего согласия не спрашиваю, знаю, что оно априорно — на все, что исходит от госпожи. Ты хочешь что-то сказать?
Евгений еле слышно прошептал:
— Я знаю… теперь… что такое любовь. И я…
— Я тоже люблю тебя, раб.
И тут Евгений понял, что превратился в раба бесповоротно, что назад пути нет, а путь впереди кажется истинным счастьем. Он полузакрыл глаза и благоговейно коснулся губами протянутой руки госпожи.