Дочки-матери. Часть 2: Дочка

Дочки-матери. Часть 2:  Дочка

В первой части этой истории у меня завязываются и развиваются сексуальные отношения с матерью-одиночкой Катей, которая старше меня на 10 лет. А в данном рассказе речь пойдет о моем сближении и интимной связи уже с младшим членом этой семьи, с шестнадцатилетней Катиной дочкой — Светой.

*****

Напомню вкратце о содержании первой части. Несколько лет назад, в возрасте примерно 25 лет, работая менеджером среднего звена небольшой торговой фирмы, я позволил соблазнить себя одной из своих коллег (во время празднования ее Дня рождения) — завмагу по имени Катя. В итоге все это вылилось в не очень продолжительные, но весьма приятные сексуальные отношения с минимумом взаимных обязательств. Катя была примерно на 10 лет старше меня, но женщиной оставалась еще весьма и весьма аппетитной, при этом она в одиночку воспитывала свою шестнадцатилетнюю дочь — Свету.

Первые пару недель наших с Катей отношений я практически забыл о Светином существовании (по-видимому, ее мама об этом старательно заботилась, отправляя к бабушке или еще куда), но однажды субботним утром, дольше обычного задержавшись в Катиной постели, я застал ее приход. Спровадив Свету еще на четверть часика, Катя дала мне хороший повод проявить чистый альтруизм и провести для нее быстрый, но полноценный сеанс куннилинга (орального секса). Все прошло замечательно, но, увлекшись, мы не заметили, что Света уже вернулась и ждет в прихожей, постреливая на нас глазками через полузакрытую дверь. В тот раз мы с ней и познакомились.

Кстати, в отличие от брюнетки Кати Света оказалась стройной блондинкой, и очень меня впечатлила. Отвесив Кате комплимент в адрес ее дочери, но, успокоив, что лично мне сама она подходит гораздо больше, я все же сделал в памяти зарубку на будущее. Кто знает, как дело дальше сложится?…

*****

Итак, Света. Даже мимолетное ее разглядывание при нашем знакомстве, прошедшем при весьма щекотливых обстоятельствах, породило во мне уверенность, что в свое время эта девчонка заставит тосковать о себе немало мужиков разного возраста и положения.

Ее мать Катя была чуть полноватой брюнеткой с явными нотками азиатской крови, Света же унаследовала гены, в основном, от кого-то другого – возможно, от отца. Довольно высокая для своих шестнадцати лет стройная длинноногая красавица, с более тонкими чертами лица, с чуть вьющимися светлыми волосами пониже плеч. Солнечное, нежное и жизнерадостное создание — настоящая «Барби». Первое впечатление у меня осталось таким, что Света – заботливый и в меру послушный ребенок, любящий и уважающий вырастившую ее мать, вежливый и терпимый с посторонними, при этом выглядит и ведет себя она достаточно женственно (в смысле, не пацанка).

В тот день, день нашей первой встречи, перед уходом я выдал ее маме приличный сеанс орального секса, но сам-то остался без удовлетворения. Естественно, напряжение требовало разрядки, а самый традиционный способ для этого в холостяцкой берлоге – разумеется, банальная мастурбация. При этом, хотя в памяти были еще свежи моменты интимной близости с Катей, воображение, пожалуй, даже чаще подсовывало мне портрет ее родной дочки.

Какое-то время я всерьез размышлял об этом. С одной стороны, молоденькие очаровательные блондинки – это классический выбор настоящих джентльменов, к тому же наша моральная связь с ее мамой по взаимной договоренности чисто символична. Но с другой стороны, она же не просто молоденькая, а пока еще реальная малолетка, к тому же, если я хочу считать себя человеком немного порядочным, то не должен бы из-за собственной персоны добавлять риск ухудшения отношений в их и без того непростой семье. В конечном итоге, я пришел к выводу, что специально подталкивать события не буду, постараюсь, по возможности, быть деликатным и сдержанным; но, уж если каким-то случайным образом судьба решит сделать мне подарок, то отказываться от него, пожалуй, не стану.

После нашего со Светой знакомства Катя, по-видимому, перестала стесняться и прятать меня от нее, так что встречаться мы с ее дочерью стали довольно часто. Здоровались, перебрасывались парой дежурных фраз, но пока что Света еще немного дичилась. При этом мне всегда было ужасно любопытно, какие же мысли проносятся в ее маленькой белокурой головке при виде меня? Молодой, высокий, смею надеяться, симпатичный парень, который оказался в любовниках ее более старшей матери. На роль даже временного отчима я ни по возрасту, ни по желанию не подхожу, названным старшим братом быть тоже не могу. Сам же по себе факт интимных отношений ее матери с малознакомым человеком просто не мог, как я думаю, не вызывать повышенного, возможно, даже вуайеристского интереса в мозгу созревающей девочки-подростка.

Иногда я ловил это лукавое любопытство в ее глазах, но до языка оно пока что не доходило. С другой стороны, подростковый возраст – это период ломающейся, капризной и непредсказуемой психики. Даже у «девочек-припевочек». Так что, не исключено, что она чувствовала ко мне, скорее, ревность в отношении матери. Трудно угадать.

Впрочем, Катя свою дочь знала, разумеется, достаточно хорошо. Она-то и посоветовала мне, помимо подношений для нее самой (вино, конфеты, иногда цветы), сделать один-другой подарок и для Светы – от этого она сразу станет более благодарной и доверчивой. Какой-то недорогой, но модный браслетик, а потом пара билетов на концерт популярной эстрадной группы действительно здорово продвинули дело.

Как распахнулись в тот первый раз ее голубые глазки, как трогательно захлопали ресницы, как она смущенно заулыбалась, и почти шепотом поблагодарив меня за подарок, убежала на кухню. Да одно это стоило всех потраченных денег! У меня аж сердце от нежности защемило (все-таки, не смотря на весь холостяцкий цинизм, в душе я, по-видимому, довольно сентиментален).

С тех пор наши со Светой отношения значительно потеплели, а, главное, упростились. Мы уже могли понемногу болтать о всяком разном, и чай пили втроем, и телевизор смотрели. Света практически перестала меня стесняться и чаще попадалась на глаза (может быть, даже намеренно), чем создавала для меня массу эстетического удовольствия. Временами же, при взгляде на нее меня посещала мысль, что, пожалуй, еще год-другой, и у Кати уже совершенно не будет возможности заводить отношения с мужчинами младше ее (я ведь у нее такой зеленый был не первым) в присутствии дочери. Светка их попросту отобьет, даже не стараясь и не задумываясь об этом.

Таким вот необременительным, но вполне приятным для меня образом прошел месяц, и я совершенно о нем не жалею. Но все когда-то заканчивается… Или начинается.

Как-то в выходной день, теплой ранней осенью я снова (без предварительного звонка) заглядываю к своим девочкам. Дверь открывает Света, пропускает в квартиру и уже только там сообщает, что ее мама уехала на какую-то торговую базу за городом. Вернуться обещала лишь к вечеру. Хотя погода на улице стояла довольно хорошая, но все же я тащился сюда почти через весь город и прилично вымотался. Не передохнуть немного было бы просто глупо, тем более что мы со Светкой успели стать уже почти друзьями, и мое присутствие ее вроде бы не напрягает. Да она и сама заставляет меня раздеваться и тянет за руку на кухню – поить чаем.

Пока Света заваривает чай и выбалтывает мне все последние новости своей юной жизни, я слушаю и разглядываю ее. Она стоит у плиты в коротеньком желтом домашнем халатике, голоногая, с подобранными хвостиком и слегка растрепанными светлыми локонами. Как цыпленочек, подумалось мне. Должен предупредить, что, хотя неясные тени желаний, вызванные уютной обстановкой и отсутствием помех, и проскальзывали непроизвольно по поверхности сознания, но специально я в тот момент еще ничего такого не загадывал.

Потом мы полчаса балуемся, так сказать, плюшками, я слушаю о трудной жизни тинэйджеров, о школе и досуге, о мальчиках и подружках, и всяком таком прочем, травлю анекдоты сам, рассказываю свежие городскиесплетни (нюансы моей уже взрослой жизни юным существам пока что не интересны). Затем Света остается на кухне мыть посуду, а я отправляюсь в комнату и включаю телевизор, хожу из угла угол, перебирая разные мелочи, устраиваю короткий перекур на балконе (после чего обязательно глубоко дышу чистым воздухом и жую «Орбит», все ж таки девушка рядом). Света заканчивает с делами, и мы вместе продолжаем наш разговор, сидя рядом на диване перед телевизором.

Подол Светиного, и без того не длинного халатика поднимается еще выше, почти целиком открывая взгляду ее стройные и ровные ножки, по подростковому чуть худоватые в бедрах, с легким летним загаром. Уже не в первый раз отмечаю, что более взрослые красивые девушки и их ноги радуют глаза, возбуждают и манят; а такие вот хрупкие малолетки рождают в душе какое-то дополнительное чувство, сладкое и щемящее, хочется прижать их к себе покрепче и излить на них всю искреннюю нежность. Что-то подобное люди чувствуют к щенкам и котятам.

Наверное, к чисто мужскому влечению в таких случаях добавляется еще и спящий до поры, до времени в большинстве из нас отцовский инстинкт.

Через некоторое время я отлучаюсь в прихожую, чтобы достать кое-что из своей куртки, а, вернувшись, усаживаюсь прямо на полу (на паласе) перед Светой. Это открывает передо мной еще более потрясающий ракурс (обожаю этот сектор обзора!). Ножки Светы чуть-чуть расставлены. Почти сходясь в районе колен, далее их внутренние линии немного расходятся и, опять сходясь чуть выше, плавно уходят под край халатика.

Эти линии буквально притягивают взгляд, зовут за собой, словно обещая раскрыть некую тайну, одновременно дразнящую и деликатную. Чуть изменив позицию, я отодвигаю горизонт обзора, и вижу, как плавный изгиб девичьих бедер упирается в светлый холмик, маленький белый треугольничек, даже на взгляд мягкий и теплый – последнюю преграду перед сокровенным.

Ножки у Светы стройные и не полные – то, что надо! На мой вкус, если ноги у девушек чуть полноваты, то вот именно данный ракурс свою прелесть здорово теряет – слишком уж рано и плотно смыкаются у них бедра.

*****