В дороге и после…

В дороге и после...

Оставшееся время мы простояли, молча, глядя в окно. Лика вошла в туалет за мной, и когда я, достав возбужденный утренней эрекцией, писюн направил струю в унитаз. Чуть потеснив меня ,и заглянув сбоку ,она взяла краник своими пальчиками и держала пока струя иссякла ,а в конце по мужски струсила последние капельки. Пока я умывал лицо и пытался пальцем почистить зубы, она гладила и щекотала мою промежность, а когда я, освободив из штанов одну ногу забросил её на раковину, нежно обмыла мылом мою промежность. Естественно, что возбуждение у меня не уменьшилось. Она не позволила мне вытереться.

— Отец попросил чтобы я компенсировала тебе вчерашние убытки, — проговорив это, она повернулась ко мне спиной и, не сгибая ног, сложилась пополам, обхватив руками свои колени.

Мне понадобилось лишь чуть сдвинуть её футболку, и перед моими глазами предстала хорошо развернувшаяся промежность. Не раздумывая, я направил ещё мокрый от умывания конец в её пещерку и полностью войдя туда плотно прижался своим пахом к ее развернувшейся попке. Немного освоившись, я начал работать, но через минуту услышал её слова.

— Это долго. Нас могут спугнуть, — и ловко двинула попкой так, что, выскочив из одной дырочки головка моего члена уперлась в темное пятнышко её ануса.

— Давай не скромничай, — придала она мне уверенности, и я надавил на сморщенное пятнышко.

Созерцание самого процесса приносило не меньшее удовольствие, чем ощущение в тесном горячем проходе. Это было непередаваемо. Несколько фрикций и меня передернуло от вулкана эмоций. Я не спешил вытаскивать свою плоть дав ему возможность полностью освободиться и когда это произошло медленнопокинул так понравившуюся мне пещерку. Дырочка не сразу закрылась, выпустив небольшое количество спермы. В этот момент кто-то дернул ручку двери, и пока я натягивал штаны, девушка присев вытерла мою и свою промежность полотенцем. У двери мы опять столкнулись со вчерашними тетками. Войдя в купе, мы застали предков за приготовлением бутербродов. Времени на завтрак почти не оставалось и, выпив по стакану пива, мы почти молча доели оставшиеся продукты. Убрав все в сумки, мама стала лицом к зеркалу и, не снимая халатика надела трусики, а затем брюки. Сняв халат, одела лифчик и легкую маечку.

— Ну вот, Лида уже не стесняется, — заметил Влад.

— Какое может быть стеснение после того, что ты мне рассказал. Может вы меня разыграли и это все не правда? Лика, скажи, это правда? — с мольбой обратилась она к девушке.

— Юра вам все подробно расскажет, — ответила она, улыбаясь и снимая футболку.

Достав из-под подушки трусики, она немного подумала, держа их в руках и понюхав, протянула мне.

— Вот тебе на память. К нашей встрече они должны ломаться от твоей спермы, — произнесла Лика, и, подумав, вытащила из гигиенки нераспечатанный пакетик мыла и завернула его в розовый кусочек ткани.

— Вы, кажется, забыли принадлежности дома, на первое время это вас выручит, — добавила она.

Чуть смутившись, я быстро спрятал их в карман штанов, а девушка натянула шортики и топик на голое тело. Пока Влад ходил сдавать постель она записала наш домашний адрес и телефон, взамен оставив нам свой домашний адрес и адрес пансионата, где они будут отдыхать.

На перроне их встречал автобус из пансионата, а мы должны были добираться рейсовым, поэтому сильно расшаркиваться было некогда…

Ехали мы не очень долго и сидели в разных местах, поэтому доехали до места молча. Когда мы вышли из автобуса, к нам подошла молодая, крупная женщина и предложила квартиру.

Мать поговорила с ней и из их разговора я понял, что они вдвоем с сыном моего возраста, снимают двухкомнатный флигель и могут сдать одну комнату, чтобы меньше платить. Это нас устраивало, и минут через пятнадцать ходьбы, мы были в небольшом дворике, обнесенном сплошным забором в рост человека. Показав нашу комнатку, с кроватью и раскладушкой и где находятся удобства, Вера, так звали соседку, предложила сходить на море, а потом вместе поужинать. Её сын целыми днями пропадает на пляже и ей одной скучно. Море совсем рядом, и можно идти в купальнике. На этом и порешили. Пока мать доставала мои плавки и свой купальник, я осмотрел дворик. Кроме умывальника, душа и будки туалета во дворе был небольшой столик под навесом и газовая печка. Переодевшись, мы тронулись в путь.

Хотя дорога и не заняла много времени, я успел рассмотреть нашу новую знакомую. На ней был закрытый белый купальник, что выгодно подчеркивало её чуть наметившийся загар. Не смотря на широкие плечи и крупные ягодицы у неё сохранилась талия. Живот тоже не сильно выделялся. Груди были крупнее, чем у моей и сквозь ткань купальника выделялись соски. Признаков целюлита на бедрах не наблюдалось. При том, что и на лицо она была симпатяга, то она меня вполне устраивала. Народу на пляже было мало и почти все бабушки и дедушки с внуками. Позагарав и вдоволь накупавшись, мы вернулись во флигель и, ополоснувшись под душем переоделись.

— А как вы смотрите на то, что и во дворе ходить в купальнике и общаться на ты и по имени? — обратилась к нам Вера. — Дополнительный загар. С улицы нас не видно, забор глухой, а пацанов почти целый день нет дома. Я и дома летом в трусах хожу.

— Положительно. Я согласна и на белье, — отозвалась мамани вышла из комнаты в, тех самых голубых трусиках и кружевном бюстгальтере.

— О! Где те мужики, которые не желают таких женщин? — проговорила, выходя из душа, закутанная в простынь Вера.

Через минуту и она вышла из своей комнаты в черном, почти прозрачном белье. Пока я купался в душе, а потом доливал в бак душа воду, женщины готовили ужин и накрыли на стол.

— Ну, с приездом, — произнесла т. Вера, разлив по стаканам вино местного производства.

Аппетит был зверский. Поужинав, женщины, решили сходить на местный базарчик, а я решил поваляться и незаметно уснул. Проснулся я под утро и, сходив в туалет опять лег. Спать уже не хотелось, и я начал перебирать в памяти события прошедшего дня. Естественно, что от этих воспоминаний я возбудился. Осторожно дотянувшись до стула с одеждой, я вытащил из кармана подаренные мне трусики и поднес их к лицу. В нос опять ударил неизвестный мне ранее аромат. Несколько раз, вдохнув этот запах, я осторожно спустил свои трусы и обмотав подарком писюн с удовольствием сдрочил глядя на сладко спящую маму. Я хотел положить их опять в карман, но тут мэм заворочалась и проснулась, а я в свою очередь притворился спящим. Она встала и подошла к стулу.

— Мои трусы тебя уже не устраивают? — порывшись в моих вещах, произнесла маман. — Дай мне их на минутку. Не бойся не заберу. И не притворяйся, что ты спиш.

Не оборачиваясь, я подал ей трусики и лег на живот уткнувшись лицом в подушку.