Тучи сомкнулись над тёмным лесом. В воздухе запахло дождём. К тому времени Гузель уже вышла на большую просеку. Пробраться сюда было не просто. Ужасные чудовища и хищные звери были лишь цветочками. Сотни раз она рисковала попасться в ловушки, разбросанные по всей чаще. Теперь же волшебница добралась до своей цели. Посреди открытого пространства возвышалась громадная чёрная башня, напоминавшая скалу. Сюда боялись ходить даже самые ужасные лесные чудовища. Ни одной живой души в радиусе полкилометра. Ни одной… кроме Гузель.
Отдыхать не было времени. Её цель сейчас была там, внутри башни. Башни, которую называли по-разному в различных краях, но знали о ней без исключения все народы, и она внушала им страх и ужас. Вокруг башни повсюду были разбросаны кости давно погибших животных и смельчаков-воинов, что всё же рискнули сюда придти.
Гузель нервно сглотнула. Её давно готовили к этому. Пришло время положить конец кошмару. Волшебница была воспитанницей школы шпионов. Она была юна, всего 16 лет отроду, но это был возраст самого расцвета её магических способностей. В своём классе она была лучшей. Гузель прошла жёсткий отбор, и башня стала её первым серьёзным заданием. Она не могла подвести наставников.
Как говорили в округе люди, в башне живёт ужасный и могучий чародей-ликантроп, который вот уже два века доставляет жителям всего Междумирья горе и ужас. Каждые несколько месяцев он выходит из башни, минует лес и начинает жестокую охоту, вырезает целые деревни и похищает молоденьких девушек в качестве трофея. Но сегодня Гузель была обязана это остановить.
Волшебница была совсем не высокого роста, всего 151 см (но в шкуре овечки скрывалась могущественная воительница, повелитель стихий). Кожа слегка смуглая, что говорило о её восточных корнях. Гузель имела стройную, идеальную фигурку с осиной талией и большой упругой попкой. К тому же у девушки было весьма миловидное личико, которое покрывали редкие, ещё не прошедшие подростковые прыщики. Маленький носик был чуть вздёрнут. Губы были маленькими и чуть припухлыми, что наводило на пошлые мысли многих студиозусов парней, что учились на её курсе. Но Гузель была равнодушна к ним. Её вообще не заботила личная жизнь и на все заигрывания со стороны мужской половины она отвечала отказом.
Хотя иногда развратные мысли посещали её головы и она без устали мастурбировала ночами, что придавало ей много энергии, которая была так необходимо. Но ничего большего в интимной жизни магички не было. К тому же девственность гарантировала ей благодать Богов, дарующий источники магической силы.
Волшебница напряглась и крепко сжала магический посох в вспотевшей руке. Каштановые волосы развивались на ветру. Несколько царапин и ссадин виднелись на прекрасном личике – следы от долгой переправы через лес.
Облачена она была в белое атласное платье, под которым была крепкая кольчуга. Броня прикрывала лишь небольшую, но высокую аккуратную девчоночью грудь и плоский животик. Стройные ножки с чуть полненькими ляжками были облачены в белые сапоги (которые почернели от грязи за эти два дня). Верхняя часть ног была открыта, и лёгкий холодок пробегал по ним. Вдохнув поглубже, Гузель шагнула вперёд.
Дверь в башню на удивление оказалась открытой. Внутри всё заполнял кромешный мрак. Впрочем. глаза вскоре привыкли к темноте и девушка разглядела каменную лестница, что вела к вершине обители ликантропа.
Тихо, словно кошка, парящими шагами волшебница стала подниматься по потрескавшимся от времени, полуразвалившимся ступеням лестницы.
Подъём, казалось, занял целую вечность, и когда Гузель оказалась наверху, то перед ней оказалась распахнутая деревянная дверь. Она вела в покои ужасного чародея. Из комнаты лился слабый свет нескольких свечей. Бесшумно Гузель зашла внутрь, заранее начиная плести нужное заклинание для парализации врага. Но применить его она не успела. Мышцы её свело судорогой, посох упал на каменный пол, застеленный красивым восточным ковром. Тело девушки взмыло под потолок. Гузель скрутило, и она не смогла пошевелить ни одной мышцей стройного тела. Впереди за письменным столом в чёрной мантии сидел мужчина. Чародей был стар, но тело его благодаря жившей в нём магической энергии оставалось молодым. Ликантроп встал из за стола. Он был высокого (под метр девяносто роста). Лицо покрывало несколько старых шрамов. Глаза были проницательные, зелёного цвета и в них читалась большая мудрость и… гнев. Телосложение его было достаточно крепким. Чёрные как смоль волосы были аккуратно подстрижены. Он вдруг схватился за голову и в гневе прокричал:
— Зачем!? Зачем, глупые люди!? Неужели вы никак не поймёте, того о чём я прошу!?
-Ты должен умереть – дрожащим голосом прокричала парализованная чародейка. – Ты причинил столько горя моему народу и спрашиваешь зачем?
— Идиотка! – заткнул её чародей. – Я не хотел убивать тех людей. Я раб проклятья наложенного на меня давным-давно одной ведьмой. Когда-то я был белым магом, помогал людям и однажды убил ужасное чудовище, которое принадлежало злой колдунье. Она прокляла меня. Слила дух своего питомца с моим и теперь я не по своей воле ношу в себе зверя.
Он дёрнулся на месте и взвыл от боли, что начала раздирать его. Началась метаморфоза. Гузель уставилась на него с ужасом.
— Я пытался предупредить – выл чародей. – Но не мог. В обличье зверя я не оставлял в живых никого. А любой мой контакт с человеком оборачивается мгновенным превращением. Я сотни лет пытаюсь найти противоядие. Я не в силах этого остановить.
Кожа его начала рваться. Из неё проступили острые шипы. Мантия разлетелась в клочья, оголяя мощный накаченный торс покрытый испариной. Зрачки ликантропа сузились.
Тут же Гузель вышла из парализованного состояния, и упала на пол. Но не двигалась с места, уставившись на шокирующую картину.
— Беги! – захрипел чародей. – Беги, дура! Пока не поздно!
Кровь хлынула из рта мужчины. Руки стали толще в два раза, на пальцах выросли когти.
— Беги. Это… чудовище во мне… не знает жалости… Вырываясь наружу оно утоляет свои сексуальные потребности, убивает всё живое вокруг, а потом возвращается. Беги! Она порвёт тебя!
Гузель попятилась к двери, забыв про посох. Мысль о том, что сейчас её лишит девственности и убьёт какой-то озабоченный зверь-маньяк, сводила с ума.
Тем временем стало изменяться лицо чародея. Он больше не мог выговорить ни слова по-человечески. Рот заполнили острые, как бритва клыки, лицо вытянулось, став чем-то похоже на волчью морду. Кожу стала покрывать твёрдая колючая чёрная шерсть. Тело увеличилось почти вдвое. Ноги также видоизменились в когтистые лапы. Сзади показался покрытый шипами хвост. Такие же шипы были на спине и на некоторых участках груди и живота зверя. Кроме того стали изменяться половые органы. Большой член (около 20-22 см), некогда принадлежавший мужчине стал ещё больше удлиняться, пока не достиг 50 см в длину. Толщина же его была с добрую богатырскую руку. Форма почти не изменилась. Только цвет ствола стал чёрным, как смола, а головка сохранила свой розоватый оттенок. Вены под кожей стали толще. Кроме того гигантская дубина была покрыта мерзкой зловонной слизью. Член чуть вздрагивал в предвкушении сладкого обеда. И закусить монстр собирался сладкими девичьими телами!
В лице Гузель читался ужас. Лицо её побледнело. Глаза уткнулись в огромный стержень между ног чудовища. Она и мужских то членов никогда не видела, а тут такой громадный отросток. И этой штуковиной длиной в треть её тела зверь собирался хорошенько выдолбить невинную девушку, а потом убить ужаснейшей смертью. Сорвавшись в крике, волшебница позабыла обо всём своём мужестве. Теперь для неё было важно сохранить свою жизнь… и целку. Поднявшись на дрожащие ноги, она развернулась и прыгнула в дверной проём. Гузель устремилась вниз по лестнице.
Но было поздно. Монстр уже учуял и навсегда запомнил запах молоденькой магички, у которой как раз не вовремя наступил период месячных. Этот запах сводилзверя с ума. Член его отвердел, вытянулся ещё сильнее, и вязкая слизь закапала с его конца. Он был готов гнаться за своей жертвой до края света. Он хотел её. Желание совокупиться с юной девственной человеческой самкой небывалой красоты захватило всё его тело. Волосы встали дыбом, из пасти полилась слюна.