— Выполнение работы по дому Госпожи.
— Публичные унижения (на улице, в общественном транспорте, людных местах).
— Игровые (имитационные) пытки и казни.
До эстетически-тонких садистских штучек:
— Психологический садизм (например, раб по воле Госпожи глумится над своей детской фотографией или ломает свою детскую игрушку).
— Электро-болевые навороты.
— Унижение другим рабом или рабыней под руководством Госпожи.
— Водный бондаж.
— Моральный садизм (оскорбляет сам себя по телефону текстом, записанным на автоответчик и т.п.).
— Само-боди-арт по принуждению.
— Нанесение себе повреждений со шрамами, где укажет Госпожа.
И огромное количество других извращенных вариаций.
Но он всегда носил внутри доминирующего свитча, он периодически, себе в особый кайф, был верхним с другими Доминами. Это сидело в нём как заноза. Как компьютерная программа, точнее, как виртуальный вирус. Столько лет он у её ног, но Госпожа спокойно ждала часа «икс», зная, что когда-нибудь в нем это прорвется.
Он позвонил ей. Был как всегда очень учтив, очень покорен и до слащавости просителен. Но что-то в его ванильной риторике проскочило. Что-то новое и тщеславное, она это уловила больше по наитию, только благодаря интуиции настоящей Госпожи. Потому, что знала, про час «икс».
Когда он пришел и был как всегда покорным и раболепным, между его слов просвечивала тень его нового состояния. Он дал ей понять, что она им как Госпожа исчерпана! Может он осознанно и не хотел этого, но это пёрло из него! Из его естества. Он наигрался с ней во всё, что только можно и чего нельзя. Она перестала быть для него непостижимой загадкой, но он, конечно же, не желал расстаться с ней: с кем он найдёт ещё такое откровение, на кого сможет переключиться, кем заменить? Это не только архи-хлопотно, это просто катастрофа его секс-существа! Но с ней он уже стал другим, как оборотень при полной луне превращается в иное создание. Опасное и непредсказуемое.
И когда Госпожа, весело попивая кофе с сигаретой, спросила его, почти по-приятельски, про сегодняшнюю сессию, он с необычной внутренней, но чувствующейся ею, бравадой заявил, что готов на всё и не имеет конкретных просьб. Дескать, я прошел всё, все уровни, играй со мной сама во что хочешь.
«Икс» был вставлен в уравнение, и аксиома превратилась в задачу.
Тут надо не промахнуться, поняла она, тут — только в точку, только — в «десятку» или …..
— Мы сегодня сыграем в новую игру. Я думаю ты выдержишь.
— Конечно, Госпожа. Как прикажете.
— Игра будет называться «Негодная рабыня и строгий Господин».
— Отлично. Пойду одеваться в рабыню.
— Нет. Рабыня буду я! А ты моим строгим господином.
— То есть? А, понял я вроде начну и рабыня, т.е. Вы меня приложите по полной программе, вроде бунта рабов с победой Амазонок….
— Опять — нет. Ты победишь. Ты сегодня — верхний…