Мучаясь жесточайшим и беспощадным похмельем, на крыльцо избы села Разпиздяйлово вышел поручик Ржевский. Одет он был в потертые гусарские чикры и исподнюю рубаху. Волосы были всклочены, на ноге один сапог, но как и полагается лихому гусару, при сабле и с торчащими усами.
— Прошка! Мать твою, подь сюды, мудозвонище! — хрипло крикнул Ржевский, зовя денщика.
— Чего-с угодно, ваше благродь? — появился Прохор.
— Подай шампанского!
— Так нету-ти! Вы ведь ажно третьего дня как все-с выпили!
— Ну, тогда водки!
— Так вы вчерась все выпили!
— Так купи?
— Денег нет
— Да что ж ты за изувер-то такой! Неси хоть квасу.
— Сей момент!
Утолив похмелье и жажду квасом, поручик потянулся, крякнул и всковырнул в зубах. В мешавшем камушке Ржевский с интересом узнал малиновое зернышко.
— Прошка! Ну-ка чертов сын, отвечай, откель у меня в зубах малиновое зернецо? Вроде давно малинового варенья не едал? Да и не сезон сейчас для малины.
— Так вы ваше благородь запамятовали! Давечась второго дня на сеновале с барышней вы миловались?
— Натали Ростова! — похотливо подумал Ржевский.
В его памяти всплыл недавний вечер.
Бал, свечи, вальс, танцующие пары.
Кружась в танце Ростова ему и говорит
— Поручик, скажите, почему, вы, гусары, такие невоспитанные? Ругаетесь, все время словами нехорошими
— Да, Натали, так и есть, мы гусары народ грубый. (candyfoto) Все-таки в походах лошадей ебем-с. А кстати, не пойти ли нам Наташенька на сеновал, и трахнуться?
— Поручик, вы хам и наглец!
— Так вы против?
— Нет! Но вы хам и наглец!
— Поручик, помогите мне расшнуровать корсет! — просила Ростова на сеновале часом позже.
— Зачем, Наташа! Я как-то кобыле всадил, так хомут сам и лопнул