Тем временем Адари достала свой телефон.
— Петя, это снова Соня. Только пришла?… Подходит?… Я рада. Как насчет твоего приглашения для Вали? У нее есть время и она согласна… Сейчас… Она никуда не уйдет… Подождет… Обязательно… можешь мне поверить… Договорились… Я знаю… Уже краснею… Сейчас приеду и сможешь поцеловать… До встречи…
Наставница отключила телефон и спрятала его в сумочку.
— Сегодня ты первый раз показалась другим людям и ведешь себя естественно. Посмотрим, насколько ты можешь быть раскованной. Не боишься?
— Нервничаю, — призналась я.
— Все правильно. Но чем быстрее ты попробуешь, тем быстрее привыкнешь. Тебе это пойдет только на пользу.
— Лучше бы не спешить.
— Все надо когда-то делать в первый раз. Если есть возможность, лучше ее использовать. Ты так завелась на съемках, что мне не хотелось останавливать.
И когда Наставница ошибется? Что я могу поделать, если Вальриса спрятана от моего разума. Отдаться на ее реакции? Прислушиваться к ее чувствам? Пожалуй это будет по женски, отдаться на волю ощущений. Только не подведи… Пожалуйста. Я закрыла глаза и расслабилась. Спокойное дыхание, грудь приподымается при вдохе. Я самая лучшая на свете: красивая, стройная, соблазнительная… Наслаждайся … доверься сама себе… ни о чем не думай…
Очнулась я, когда машина остановилась.
— Вот этот дом, — указал Скил.
— Готова? — интересуется Наставница. — Или лучше отменим?
— Нет, — решаюсь я. — Не надо. Идем посмотрим на что я способна.
— Это тебе подходит, — одобрила Адари.
Мы выходим на улицу. Дом, перед которым мы стоим, обыкновенное жилое пятиэтажное здание, с тремя подъездами.
— И куда нам идти?
Ах да. На визитке должны быть указаны точные координаты. Я снова достаю ее из сумочки. Оказывается, сумочка пусть и неудобна но необходима. Где еще держать так называемые «карманные» вещи. У меня на платье карманов нет, и сумочка заменяет их. Она является дополнением к моему наряду, является составной его частью.
— Номер семь, — читаю с визитки.
— Крайний подъезд. Только какой…
Нужный подъезд оказался первым же, к которому мы подошли. Пришлось подниматься по лестнице на третий этаж. Адари без колебаний нажала на кнопку звонка возле седьмой квартиры. Электронная трель, донеслась из-за двери.
Ждать пришлось минуты две. Дверь отворил сам Петр.
— Я рад, что вы согласились помочь нашему бедному искусству. Проходите, пожалуйста.
— Не такое уж и бедное, — возразила Адари, заходя внутрь. — Особенно если учесть чем вы занимаетесь.
— Вы не представляете насколько сложно преодолеть стереотипы и доказать где красота, а где предвзятое мнение.
Мы оказались в прихожей обыкновенной квартиры. Это вызывало недоумение, поскольку нас зазывали все-таки в студию. Может быть, понятие «частная» включает в себя возможность использования в качестве таковой простой квартиры?
— Почему же трудно? Красота всегда была популярна.
— Но многие считают, что красота быть неэтичной.
— Это зависит от понятий. Некоторые выражение с приставкой «красиво» не всегда соответствуют красоте как таковой. Например — «красиво бить» или «красиво разбиться».
— Но это же искусственная конструкция, выражающая чувства определенного индивидуума. Стоит заметить, что этот индивидуум практически не развит духовно. Нас привлекает естественная красота, а что может быть естественнее красоты женщина. Она всегда выступала мерилом этого понятия. Почему же тогда ее тело не может нести красоту?
— Браво, — аплодисменты Адари были легки и неслышны. — Вы можете написать по этому поводу целый трактат.
— Мне достаточно воплощать свои идеи в реальность.
— И скромность. Вы превосходите самого себя.
— Надеюсь, что оцениваю себя достаточно объективно и могу предоставить свои возможности для вас.
— Тогда вручаю вам нашу Валечку. Надеюсь, в ваших умелых руках она сможет показать ту красоту, о которой вы так красочно говорите, — Наставница подтолкнула меня к фотографу. Мне пришлось сделать шаг к молодому человеку.
— Вы просто ангел, Соня. Сначала Вика, теперь Валя. Меня просто хочется разорваться на части, чтобы успеть поработать с ними.
— Не спешите, Петя. Я же обещала вам, что она подождет вас.
— Это и спасает меня. А как же вы сами, Сонечка?
— Спасибо. Я понаблюдаю. Тем более на троих вас точно уже не хватит, — добродушно рассмеялась Адари.
— Ваша правда. Валечка, как мне лучше выказать свое восхищение вами.
— Лучше всего фотографиями, — нашлась я сразу.
— Тогда пройдемте, — не смущаясь, он обнял меня за талию. Меня чуть не дернуло сбросить ее — я же не привыкла к такому. Но это Валик не привык. А Вальриса? Надо отвлечься… Когда я стала рассматривать обстановку, то оказалось, что Вальрисе не против, когда ее обнимает обходительный молодой человек.
Мы прошли по коридору мимо закрытых комнат, свернули за угол, и оказались перед… вторым коридором. Петр уверенно вел меня вперед. Через платье я чувствовала его руку легко направляющую меня.
— Сюда, Валечка, — он открыл дверь и ввел меня внутрь.
Это была самая обыкновенная комната, а если выражаться точнее — спальня, поскольку наличествовала довольно большая кровать. Возле нее пристроилось кожаное кресло. Дальше стояли тумбочка с зеркалом и стул с резной спинкой. Стены были увешены различными тканями, скрадывающими строительства. У противоположной стены размещалось хозяйство Петра — осветители и столик с различными принадлежностями для фотосъемок.
— Я здесь осмотрюсь, — донесся голос Адари.
— Хорошо, Сонечка, — согласился фотограф. — Валечка, проходите, — и он подтолкнул меня к кровати. — Я сейчас подойду.
Итак, я осталась одна без Наставницы. Специально или нет сделала это она? Это было уже все равно. Мне предстояло самой справляться с собой. Крутиться, вертеться, выставляться напоказ, раздеваться… А сумочка будет мешать, ее лучше положить… да вот хотя бы на тумбочку.
Дожидаясь фотографа, я уселась на кресло, нога на ногу, сверху поставила локоток и подперла подбородок ладошкой.
Постель наверное для горизонтальных поз… Или не только? Делают ли здесь съемки и сексуальных сценок? Антураж вполне подходит. А ты хочешь поупражняться? Сиди уж, великая совратительница, ты и любовью заниматься не умеешь… но было бы интересно попробовать. Помнишь, как Оксанка мечтала об этом. Есть что-то возбуждающее в развращенности и открытости, даже от мысли о сексе возбуждаюсь, того и гляди потеку…
Петр возвратился, неся камеры для съемок. Он бросил на меня оценивающий взгляд.