Пришла ранняя осень, дав старт периоду сельских свадеб. Воспользовавшись, что замуж выходит сестра ее школьной подруги, Татьяна заблаговременно начала добиваться разрешения от родителей посетить такое важное мероприятие, на что те, словно предчувствуя беду, согласились с явной неохотой. Получив одобрение от родителей, Татьяна отправилась к Виктору с привычной просьбой отвезти ее на свадьбу. В этот раз Витя согласился не сразу, объясняя это поломкой мотоцикла, поэтому Татьяне пришлось долго уламывать парня все же выполнить свою просьбу.
Только высадив попутчицу перед воротами сельской свадьбы, Виктор сразу же уехал, но вскоре вернулся вместе с «глазливой» змеей. Татьяна неотрывно наблюдала за парой, совмещая это с танцами с одноклассниками и другими школьными знакомыми. Протанцевав несколько песен, Татьяна заметила, что между Полиной и Виктором возник какой-то спор, а еще через некоторое время, где-то на середине танца, Полина начала демонстративно освобождаться от объятий Виктора. Вырвавшись из рук ухажера, девушка выскочила на улицу. Виктор не остался на месте, а поспешил вслед за своей подружкой. За ними следом рванула и Татьяна, ловко увильнув от своего партнера, пытаясь держать влюбленных в поле свое зрения. Пара убегала во мглу осенней ночи чужого села, но это не пугало Танюшу, которая неслась вслед за любимым. Промчавшись за ними какое – то расстояние, она вдруг потеряла преследуемых. Сильно расстроившись, решила возвращаться обратно. Она медленно, растирая кулачками свои мокрые глаза, возвращалась на огни веселья. Но, буквально на несколько шагов, не успев дойти до места танцев, ее догнал Виктор.
— А ты почему не танцуешь? – машинально спросил он.
— Не с кем, да и музыка не интересная,- расстроенным голосом, соврала Татьяна, но выступавшие на ее глазах слезы тут же высохли.
В этот момент хозяева стали звать гостей на второе.
— Пойдем, что — ли, выпьем? – Не то спросил, не то предложил Виктор и потащил девушку за стол.
Алкоголь ударил Татьяне в голову и она уже не стесняясь томным голосом предложила, сидевшему рядом с ней Виктору:
– Поехали отсюда, ведь ты же за рулем и тебе пить нельзя! А мне здесь скучно.
Они за руку вышли из-за стола и молча прошли к оставленному в стороне мотоциклу. Виктор, резким качком рычага, завел своего «железного коня» и они медленно покатили обратно, в направлении родного хутора. Татьяна пыталась на ходу что-то спрашивать у Виктора, но тот не отвечал или же, просто, безразлично кивал. Не доехав до места на подъезде к густой лесо — посадке Татьяна начала требовать остановиться, поскольку ей невмоготу. Виктор свернул в темноту деревьев и выключил зажигание и свет.
Татьяна спрыгнула с седла и скрылась за осыпающимся кустарником. Сняла трусики, присела и выпустила горячую струю мочи, что впрочем не вызвало облегчения, а только создало ощущение холодной пустоты внизу тела. Вытершипиську заблаговременно приготовленной салфеткой, она несколько раз потрогала свой клитор, который, как когда-то у Люськи, приобрел непонятно отчего, большие размеры и повышенную чувствительность. Вернув белье на место, Таня заторопилась обратно к мотоциклу, ориентируясь на красный огонек раскуренной Виктором сигареты.
— А что ты такой невеселый?
— Да так! Хотя чего уж тут,- обреченно вздохнул парень.- Поругался с Полькой!
— А за что?
— Знаешь, говорят любопытной Варваре — нос оторвали!
Татьяна недовольно наморщилась, и Виктор смягчился.
— Она хочет уезжать куда-то за границу на заработки. У нее там тетка сиделкой устроилась у богатой итальянки, может и ее устроить к соседям. А мне то что там делать?
— И правильно, на кого ты бабку Параску оставишь?- серьезным голосом поддержала его Татьяна.- А можешь дать мне покурить,- внезапно попросила она, — я никогда раньше не пробовала
Виктор поднес сигарету к ее губам, но только они раскрылись, как он впился в них своим поцелуем. Татьяна прильнула к его телу, страстно обняла и запрокинула голову. Виктор проник своим языком между ее зубов, слегка покусывая пухлые губы. Так страстно Татьяна еще никогда ни с кем не целовалась. Его рука крепко сжала ее грудь, и она почувствовала как от этого напряженным и чувственным становится сосок. Одновременно пустота внизу живота начала пульсирующее усиливаться, вызывая страстное желание заполнить ее, хоть чем ни будь. То ли от алкоголя, то ли от возбуждения, но ноги у нее подкосились, и она начала сползать на пожелтевшую траву, увлекая за собой Виктора. Пытаясь показаться опытной, Татьяна попробовала расстегнуть его брюки, но это у нее получилось плохо. Осознав намерения подружки, Виктор сам расстегнул штаны, быстро стянул рубашку, после чего высоко задрав ее юбку, обеими руками стал стаскивать узенькие кружевные трусики. Продолжая страстно целовать Татьяну в губы, парень одной рукой удерживал ее голову, а второй принялся массировать ее писю. Делал он это не так умело как того хотелось бы Татьяне, но все равно было очень приятно. Его руки чересчур сильно мяли ее половые губы, а пальцы неумело пытались нащупать бутончик возбужденного клитора, который при первом же прикосновении мужской руки послал в мозг сильнейший сигнал плотского желания.
— Я хочу тебя, очень хочу, войди в меня мой миленький!
Виктор не заставил себя долго упрашивать, направив свой член в разгоряченное лоно партнерши. Но продвинуться во внутрь получалось у него с трудом, поскольку Татьяна была еще девственница. Однако нахлынувшее возбуждение заставляло Виктора не обращать внимания на ее стоны и слова пощады, а все глубже вонзать свой член в ее лоно. Острая боль пронзила Татьяну, заставляя извиваться собственное тело под тяжелым торсом молодого мужика, просить о пощаде ее пересохшие губы, заплетающимся языком умолять не делать ей больно. Но все это было уже слишком поздно: Виктор глубоко вошел в лоно нетронутой девушки, у которой проходящее страдание внезапно начало вытесняться накатывающей волной животного удовольствия. Но удовольствие оказалось слишком недолгим. Выполнив всего пару фрикционных движений, Виктор сделал последний сильный толчок и излился в Татьяну мощной струей густой жизне-вызывающей жидкости.
Глава 3.
А через 7 месяцев они поженились. Свадьбу справили маленькую: да и какая — там может быть большая свадьба, когда невеста брюхатая? Еще спустя 2 месяца Татьяна родила чудного мальчика, весом чуть больше трех килограмм. Школьные экзамены она сдавала уже дома – Виктор договорился на работе за машину и всю комиссию на каждый экзамен привозили в дом родителей Тани на стареньком УАЗике.
И потекла их хуторская жизнь по веками заведенному порядку. Но и в правилах, расписывающих этот порядок есть маленькая сноска: в мае жениться – всю жизнь маяться. А что это так то Татьяна поняла месяца через три, после рождения Юры. Качественного секса с молодым мужем у нее не получалось. Вначале это списывалось на Витину усталость: много, дескать, работает, а ночью малыш спать не дает. Но потом Таня с ужасом поняла что у мужа – преждевременное семяизвержение. Только Татьяна начинает возбуждаться как Витек уже кончил.
Что – бы он получше отдохнул и настроился, Татьяна отправляла его ночевать к бабе Параске. Но только в такие ночи Татьяна и могла получить хоть какое то сексуальное расслабление. Удобно разместившись в своей супружеской постели, молодая женщина широко разводила ноги и начинала играться со своим клитором. Возбуждаться ей помогали детские воспоминания, в которых они с Люськой, по-детски, ласкали друг дружку. Из памяти всплывали сцены, как Люська разместившись между ее ног целовала ее в пупик, затем опускаясь все ниже и ниже, возбужденно нашептывая слова: твой будущий муж будет часто целовать твой пупик, он будет облизывать твою щелку, эти розовенькие губки, которые покроются шелковистой порослью, затем он будет глубоко вводить свой член тебе в дырочку, пощипывая при этом твою упругую грудь.
При этих воспоминаниях Татьяна глубоко вонзала два пальцы в свое влагалище, да так глубоко, что начинала ощущать их кончиками упругую ткань шейки. Сделав несколько вращательных движений, она содрогалась в экстазе нахлынувшего облегчения. И еще находясь в полузабытье, ее губы непроизвольно шептали: «Милый, доставь мне маленькую радость, любым способом, я на все согласна».- после чего она крепко засыпала в безмятежном забытье телесного покоя.